— Да…
— ПОНЯЛ?
— Господи боже мой, да понял я! Каковы бы ни были мои убеждения, я не собираюсь из-за них провести остаток жизни за решеткой или в России, доверив бывшим КГБшникам защиту собственной безопасности.
— Хорошо, рада, что наши взгляды совпадают.
— Конечно. Поверь, пожалуйста, что я не сделаю ничего такого, чтобы навредить тебе.
— Ладно, верю. — Она делает глубокий вдох и выдерживает паузу. — Но я вот думаю, а не социопат ли ты?
— Самому интересно.
— Ты не помогаешь. Объясни, что ты такого натворил, что привлекло к себе ненужное внимание.
— Ну…
Черт, черт, черт.
— Тео?
Я не буду рассказывать о маленьком микробиологическом эксперименте и его результатах, особенно в свете того, что притащил генетически модифицированные бактерии в буквальном смысле на порог АНБ. У этого момента положительных сторон нет, как ни ищи. Кроме того, она будет обязана доложить начальству, а кто-то со связями, похоже, меня невзлюбил. Это, конечно, может быть Парк, решивший прижать меня чужими руками, но что, если не он?
— Видела меня в новостях? — спрашиваю я риторически. — Может, кто-то в другом Управлении просто заинтересовался? В новостях говорили о том, что я работаю на OpenSkyAI, вот они и захотели проверить, чем именно я занимаюсь.
— Ага, — отвечает она, явно не веря. — Еще версии?
— Не могу сказать.
— Ну, ты и зараза. Так что?
— Могу сказать только одно: помнишь дом ужасов в Лос-Анджелесе? Подозреваемого еще убили в Бразилии. Так вот, он не главное действующее лицо.
— Ты поэтому в Атланте?
— А ты откуда знаешь, что я тут?
— Я работаю на разведку, тупица. Кроме того, нужно было убедиться, что ты не сбежал в Китай. Ни в коем случае не сбегай в Китай. Боже мой, там — жуть.
— Понял, учту. В общем… Что я могу сказать… Короче, тот, кто это сделал, он… он может быть информатором.
— Хорошо, — терпеливо говорит Биркетт. — Чьим информатором?
— Возможно, Агентства национальной безопасности.
— Мусульманин?
— Нет, все сложнее. И, скорее всего, он не американец.
— Мать твою, Тео! Ты наткнулся на информатора в программе по защите свидетелей?
— Не знаю, может быть. Но он очень, очень плохой человек.
— Их поэтому информаторами и используют. Хорошие парни ничего не знают.
— Да, но этот убил семнадцать детей только в Лос-Анджелесе.
— Если у тебя есть доказательства, шли мне, я передам в ФБР.
— В процессе.
— Так. Что ты хочешь этим сказать?
— То, что мне нужно убедиться, что на него найдется железный материал. Он собирается убить ребенка. А если я сейчас облажаюсь, то этот парень все скроет и продолжит убивать снова и снова, пока я буду отвечать на кучу неудобных вопросов.