— Обязательно свяжусь. Это вам будет дорого стоить!
— Не угрожайте, поручник!
— Пан поручник, черт возьми!
— Я тоже не из-под вороньего хвоста вывалился! Не кричите, вы ведь не в казарме. Да и вообще, какое вам дело?
— Я не хочу с вами разговаривать!
— И правильно. Спокойной ночи, пан поручник!
Рассказ об этом происшествии обеспокоил Матеуша. Это было нечто новое. До сих пор обе организации не переходили дорогу друг другу, а, напротив, действовали совместно в некоторых операциях, обменивались добытыми сведениями. Матеуш решил обратиться за разъяснениями к руководству округа. Но сначала он отправился к мельнику Каспшаку, который был комендантом партизанского района, по территории равного району Матеуша.
Они давно знали друг друга, хотя отношения их никогда не были дружескими. Каспшак, сын мельника, до войны окончил гимназию и даже учился около двух лет в политехническом институте. Однако потом старый мельник привез сына обратно в деревню и заставил работать на своей мельнице. Справедливости ради надо признать, что у молодого Каспшака была хорошая голова. Он усовершенствовал что-то на мельнице, снизил плату за помол зерна и так переманил к себе окрестных крестьян. Мельник Маркевич из Жулеюва даже приходил к Каспшаку с просьбой не отбивать у него клиентов.
Старый Каспшак умер года за два до начала войны, и Тадеуш начал вести хозяйство самостоятельно. Он сразу же построил крупорушку, чем окончательно забил Маркевича, и стал одним из самых богатых людей не только в деревне, но и в округе.
Они с Матеушем старались не мешать друг другу. Когда перед войной Матеуш организовывал в деревне потребительский кооператив, Каспшак усмехался в усы, но не противодействовал этому начинанию.
И вот теперь он гостеприимно встретил Матеуша, усадил за стол и поставил бутылку водки:
— Садитесь, Матеуш, выпьем по одной, а затем вы расскажете, с чем пришли. Ведь у вас ко мне какое-то дело?
— Да. — Матеуш выпил, закусил и, теперь покручивая в задумчивости ус, присматривался к Тадеушу: красивый был мужик, крепкий; хорошо одевался, носил наручные часы каждый день, что было редкостью, пожалуй, даже среди самых богатых. — Да, — повторил Матеуш. — Вам известно, что мы разгромили лагерь под Ксендзопольцами?
— Известно.
— Когда наши ребята возвращались с операции, на дороге их остановил Гром и заявил, что мы якобы не в свои дела лезем, что он нам покажет и еще что-то в таком духе.
— Гром?
— Так мне сказали. По крайней мере он назвался Громом. С ним было несколько человек…
— Да, это мог быть Гром. Ксендзопольцы — его район.