Часовые беспрепятственно пропустили их в здание — знали в лицо, — но тотчас сомкнули ряды за Артемом, Самойловым и Ярославом… Секретарь председателя Башревкома выскочил было из-за стола, разведя руки, как бы закрывая дверь, но Артем и его спутники уже вошли в кабинет.
Юмагулов сидел один, облокотившись на стол, при виде вошедших коммунистов, и московских, и здешних, не пошевелился, взглянул исподлобья, сказал угрюмо:
— Я вас не приглашал…
Артема мудрено было обескуражить такими выходками.
— Мы не гости, чтобы ждать приглашения! — спокойно, но с металлом в голосе произнес он. — Я и товарищ Самойлов полномочные представители Центрального Комитета партии и Советского правительства, а Ярослав работник республиканского комитета. Мы требуем отчета о причинах ареста некоторых руководящих деятелей республики.
— Почитайте протокол заседания Башревкома, там все объяснено, — лениво сказал Юмагулов.
— Читали! Поняли, что и вы, и Валидов расправляетесь с коммунистами и с близкими нам, коммунистам, работниками. Прошу немедленно созвать экстренное заседание Башревкома.
— И не подумаю! — огрызнулся Юмагулов.
— Тогда мы сами соберем членов ревкома, — строже заявил Артем. — У нас нет иного выхода. Всю политическую ответственность перед ЦК партии и Совнаркомом, естественно, мы берем на себя!
— Мы независимы в своих решениях! — возразил Юмагулов; создалось впечатление, что он уже отрепетировал с хитрым суфлером эту сцену. — Теперь нам ясно, что вы вместе с арестованными своевременно преступниками готовили переворот! Мы отзовем башкирские полки с фронта! Беспощадно мы покараем изменников!..
«Ты рассчитываешь на поддержку Башкирской бригады, стоящей в Стерлитамаке, на запасные национальные полки? Опоздал, вероломный политикан! Они за вами на авантюру не пойдут!» — подумал Артем.
— Мы автономны! — сказал Юмагулов надменно.
— Да, вы автономны во всем, что помогает делу пролетарской революции, — согласился Артем. — Нам, я вижу, говорить дальше не о чем… Мы будем в областном комитете, сообщите нам о начале заседания ревкома. Пошли, товарищи, к себе, — обратился он к Самойлову и Ярославу.
На светлеющих улицах стало еще больше патрулей и конных разъездов. Город словно клокотал в предчувствии грозных событий. Одинокие прохожие, подняв воротники, вжав головы в плечи, торопливо семенили по тротуарам, быстро ныряли в калитки.
В обкоме партии собрались тем временем секретари ячеек, политработники, активисты, они возбужденно разговаривали, непрерывно курили, — понятно, что они знали о предательском решении ревкома. Не так-то много было здесь коммунистов, но все они были смелыми, готовыми к суровым испытаниям, и Артем и Самойлов просветлели, здоровались с ними дружелюбно: «Нашего полку прибыло!..»