— Погоди-ка, погоди, у нас времени мало… Ведь и у меня есть убеждения, кустым. И я сын башкирского народа. Но я служу своему народу, а ты продал его счастье большевикам.
Загит счел бессмысленным спорить с изолгавшимся лицемером и замолчал, сосредоточенно уставясь на собственные сапоги.
«Решил исподтишка переманивать к себе коммунистов? В открытую победить не надеешься, вот и хитришь!.. Недолго тебе властвовать. Башкиры знают, что ты волк в овечьей шкуре!»
Бесшумно открыв и прикрыв дверь, вошел адъютант, с низким поклоном подал Валидову пакет. Заки наискосок разорвал конверт, прочел письмо и мановением руки отпустил адъютанта.
— Скажи, что еду!.. — И перегнулся через стол, сказал Загиту в упор: — Ты молод, кустым, тебя не испортили высокие должности, как некоторых башкир. Я звал тебя к себе, хотел сделать большим начальником, но ты прятался. Сквер-рр-но!.. Теперь ты останешься в моем распоряжении. Башревком знает о моем повелении. О подробностях договоримся, когда вернусь из Москвы.
И Заки милостиво протянул Загиту руку.
Рассказывая через день Артему о встрече с Валидовым, Загит удивлялся:
— И не арестовали, как я предполагал! Револьвер остался в кармане полушубка, не отобрали.
— Времена меняются, товарищ Хакимов! — с удовлетворением сказал Артем. — Заки тоже лавирует, чтобы заменить своих спившихся баев боевыми командирами, любимыми народом. Вот такими, как вы!.. Но мы маневрируем умнее и обязательно приведем свой корабль к цели.
По весенней распутице Загит приехал на неделю в Кэжэн — Артем предоставил ему отпуск.
Назифа так истосковалась, что даже плакать при встрече не смогла, а громко глотала слезы и повторяла:
— Жив, жив?.. Сколько ж раз мне хоронить тебя в сердце своем?..
С облегчением Загит увидел, что молодость брала свое: жена посвежела, округлилась, девичья угловатость и порывистость сменились степенной неторопливостью. Поднеся к лицу Загита завернутого в одеяло сына, она восхищалась:
— Верно, красавец какой? Все уже понимает, только не говорит!
Ребенок бессмысленно таращил на отца глазенки без ресниц, да и бровей-то еще не было на лице, и Загит не находил ничего в нем красивого, но охотно поддакивал жене, понимая, что было бы кощунственным спугнуть ее счастье.
— Как же ты, голубка, жила-то здесь одна с ребенком? Бедствовала?
— Нет, мне паек присылали, Николай Константинович заботился! — Назифа умолчала, что без Загита пайки стали весомее. — И Хисматулла тоже помогал.
— Хисматулла?! — воскликнул Загит и недоверчиво улыбнулся.
— Ой, я тебе и не сказала, — спохватилась Назифа, — его после ранения демобилизовали из Красной Армии. Он на Гульямал женился. Его товарищ Трофимов взял на работу в кантон.