– А вы днём дежурили? – Спросил Стас.
– Да!
– К ней кто-нибудь приходил? – Визгликов огляделся вокруг.
– Да я не помню. Могу в журнале посмотреть, там точно должно быть записано. Всех не упомнишь! – Женщина встала со стула и пошла к шкафу, где тесно стояли папки и стопками лежали тетради.
– А как же она процедурку открыла? Разобрались? – Стас всё ещё осматривал помещение. – А камеры у вас есть здесь?
– Какие камеры? У нас же не буйные. – Женщина изумлённо подняла брови.
– Видеонаблюдение, простите! – Со вздохом сказал Визгликов.
– Ой, что-то ставить собираются, но пока точно нет. – Сказала она, водя пальцем по строчкам в тетради. – Вот!
Глаша посмотрела в тетрадь и увидела, что в этот день к девушке приходила мать.
– А она точно одна была? Или может кто-то сопровождающий? – Спросила Глаша.
– Я не помню. – Как-то виновато улыбнулась женщина. – Знаете что! – Вдруг оживилась она. – А хотите её вещи посмотреть? Её мать когда пришла, то не всё забрала! Девчонки в таком расстройстве все были, что одну коробку оставили.
– Любезная вы моя! – Расцвёл улыбкой Стас. – Конечно хотим! Дай вам бог здоровья, – он принял небольшую картонную коробку из рук женщины, – ну и чтобы в книжке этой вашей всё хорошо закончилось! Мы с собой возьмём это? Не возражаете? А вам расписку оставим! И сейчас быстренько опись сделаем. Точнее, Глаша Константиновна опись с вами сделает, а я вернусь к профессору Соболеву.
Глафира метнула в спину уходящего Визгликова гневный взгляд, пару секунд погрустила и взглянув на женщину сказала:
– Давайте приступим. Позовите ещё кого-нибудь, понятых двое нужно.
Когда Глаша закончила и пришла в другой корпус, где работал профессор Соболев, то увидела Визгликова и Владимира Ивановича мирно пьющими чай. Соболев был бледен, голос его слаб, но довольно охотно что-то рассказывал.
– У меня и правда после приступов открывается фонтан красноречия. Такой вот странный феномен.
– Вы нам очень помогаете. Потому что прежний следователь уже сдал все дела, но, сами понимаете, передать ваши рекомендации он не мог. Да и лучше всего услышать всё от вас.
– Как вы себя чувствуете? – Спросила Глафира.
– Да вы присаживайтесь! – Он выдохнул. – Спасибо вам. Прям удача, что вчера не удалось поговорить. Сегодня болячка как-то неожиданно подкралась! Обычно-то успеваю.
– А что случилось? – Спросила Глаша.
– Да вот за минуту до вас, дверь резко открылась, и показался человек. Извинился и ушёл, ну не туда. Но, – Соболев тяжело вздохнул, – ситуация у меня была.
– Мы знаем Владимир Иванович! – Перебил его Визгликов, видя насколько тяжело даются Соболеву слова.