руководства, я с удовольствием последую за вами в столицу. В чём могу вас уверить, господин штабс-ротмистр! Если вы считаете необходимым, то можете оставить здесь любого из своих сопровождающих, дабы они могли убедиться в том, что я никуда не собираюсь отсюда скрыться.
Для него это, так сказать, сохранение лица – и он не может этого не понимать. Если, всё же, не полный дурак, конечно…
А мне, и в самом деле, бежать некуда. Не в Китай же возвращаться? Деньги-то на первое время есть… но потерять всё, что с таким трудом было создано? И начинать всё заново?
Та ещё перспектива, откровенно говоря…
Сиверцев встаёт.
Следом за ним поднимаюсь и я.
Раз он именует меня теперь по воинскому званию, то, стало быть, и все вытекающие из этого правила поведения должны исполняться неукоснительно. Старший по званию встал – и тебе неча на месте сидеть.
– Вахмистр Кондауров!
– Слушаю, ваше высокоблагородие!
– Вахмистр Степанчук!
Тот тоже рапортует о готовности исполнить приказание.
– Остаётесь в расположении… э-э-э… в расположении!
– Есть, ваше высокоблагородие! – рявкают оба жандарма.
– Позвольте вопрос, господин штаб-ротмистр? – вклиниваюсь я в беседу.
– Слушаю вас, господин капитан.
– По положению о функционировании отряда добровольцев (каком положении? Я и в глаза его не видывал! Но и жандармы, надеюсь, тоже…), на территории отряда не могут находиться более одного дня лица, непосредственного участия в его делах не принимающие. В каком статусе здесь будут присутствовать ваши подчинённые? Должен ли я поставить их на довольствие?
– На довольствие? Ну… разумеется!
Делаю шаг к двери.
– Князя Гареева позвать!
– Слушаюсь! – браво откликается кто-то из дежурящих поблизости горцев.
А нехило их, однако, уже собралось…
Пара минут – и Гареев появляется на пороге.
– Ваша светлость! (а что – всё верно, он же князь как-никак?) – и вижу, как автоматом подтягиваются все жандармы. – Зачислить на временное довольствие вахмистров Кондаурова и Степанчука! Включить их в процесс подготовки и привлекать к повседневной деятельности.
– Слушаюсь, господин капитан! – отдаёт честь поручик. – Прошу следовать за мной!
Топот ног – и никого не стало.
– Остаюсь ждать указаний из Санкт-Петербурга, господин штаб-ротмистр. Засим, ежели никаких иных дел у вас более не имеется, прошу соизволения приступить к выполнению обязанностей, на меня вышестоящим командованием возложенных.
Глядя вослед удаляющейся карете, размышляю о том, правильно ли я поступил? Собачиться в нынешнее время с жандармами… тут и Марков может не прикрыть! А с другой стороны – что ещё мне остаётся? Идти безропотной овечкой по первому же окрику голубого мундира? Хрен там его знает, что они на меня накопали… и откуда?