– Только через rear sight[37]… через прицел – когда по ним стрелять был…
– А скажите… господин лейтенант – это не для записи! Всегда ли, в обычаях ваших, тако вот на татей лесных охоту устраивать? Вы один, в чужой стране… помощи не будет… зачем сие? Вы ведь и мимо проехать вполне могли, так ведь?
– Так есть! – наклоняю голову в знак подтверждения.
– Тогда – почему? Я понял бы кого угодно, если бы он на вознаграждение от купца рассчитывал – так ведь не было сего? Вы сами от него наскоро съехали, никакого вознаграждения за труды свои не потребовав… И вещи свои там бросили… Странно!
– Вознаграждение… reward[38]? Да, я иметь такой желание! Старший обоз – Ферапонт, так мне говорить.
– Запиши! – кивок в сторону писаря. – Мол, имелась надежда на вознаграждение за услугу важную! Вы не возражаете?
– Нет. Так всё есть…
– Тогда – почему?
– Мистер sheriff[39]… пристав, да! Если вы встретить в дом человек, который на ваш глаз имел доверительный беседа с ringleader[40]… главарь лесной разбойник, вы есть хотеть жить в этот дом и дальше?
Нагайцев только крякнул.
– Э-э-э… будьте так добры, господин лейтенант, поясните!
– Пусть ваш… сотрудник, да? Пусть он есть выходить за дверь. Я хотел иметь с вами беседа… на один глаз, так?
– Выйди! – кивает пристав на дверь. – И – смотри у меня там! А то я уши-то враз пооткручиваю!
Когда за писарем закрывается дверь, полицейский устраивается на стуле поудобнее, опирается локтями о стол и кладёт на сомкнутые ладони подбородок.
– Ну, господин лейтенант, слушаю вас!
– Вас по имени-отчеству как звать-величать?
– Василий Тимофеич. А что?
– Так вот, любезный мой Василий Тимофеевич! У вас есть только два варианта развития событий…
– У вас! – поправляет пристав. Ничуть, кстати, не удивившись моему произношению.
– Нет, в данном случае – именно у вас. Вариант первый. Я требую вызвать консула Соединённых штатов – и вы будете о б я з а н ы это сделать. Я прав?
– Ну… да.
– Сразу же после этого меня от вас заберут. Будет ли это кто-то из ведомства генерал-квартирмейстера[41] или непосредственно из дома с аркой[42], я не знаю. Но, поверьте, вам это будет всё равно. Так или иначе – а после этого, мне вы ничего сделать не сможете. Более того – никогда даже меня не увидите. Я уж молчу о том, что никаких показаний по интересующему вас делу – никто более не даст. И вы останетесь с нераскрытыми нападениями на руках… Не думаю, что это вызовет удовольствие полицмейстера!
– Есть и второй…
– Да. Вы не задаёте мне вопросов о том, как и каким образом я получил интересующие вас сведения. А я даю вам того, кто заказал нападение на обоз Добрынина. Как вы всё это подадите – не моё дело.