Глава 34
Loving you is a losing game[4]
Насколько я поняла, к Кощею кто-то пришел. Исходя из логики, или с парадного входа, или из портала. Я пошла к порталу, потому что если явившийся у парадного входа, то он – нечисть. А я в ней не разбираюсь и как общаться не знаю. Пегас вон при встрече явно покусать хотел.
Когда подходила, то сразу узнала голос Акелы:
– Во-первых, я теперь знаю твой стационарный портал, и в нем все еще доступ на меня. Во-вторых, думал, я не воспользуюсь единственной возможностью свалить из академии хоть на денек? Вервольфы вестника прислали, спрашивали, куда за артефактами контроля ехать. Но, как понимаешь, теперь ко мне не стоит являться. Я не настолько доверяю своему бете.
– Значит, поменял место назначения в тюремном разрешении. Что ж, это правильно. Новое сделаю на следующей неделе. Если будет желание.
– Помню-помню, долг снят. Но знаешь, Кощей, бывает и другой долг.
Я зашла и столкнулась с Акелой взглядом. Только что серьезный, он тут же изменился. С таким выражением лица ему осталось только присвистнуть. Представляю, как я выгляжу: растрепанная и с искусанными губами. Кощей выглядел пристойнее, но сейчас явно заметна разница с его обычным видом – собранным, безэмоциональным и с иголочки.
– Дворецкий тебя проводит. – Кощей кивнул Акеле в мою сторону (я стояла на выходе из портального зала).
Я заметила, как Акела потерял веселое расположение духа и задумчиво на меня взглянул, когда проходил мимо.
Кощей подошел ко мне и приобнял. Вздохнула с облегчением. Почему-то мне казалось, что все опять закончилось, так и не начавшись. Но Бессмертный улыбнулся и погладил меня по спине. Пользуясь ситуацией, обвила руками Кощея и прижалась щекой к его рубашке.
– О каком долге говорил Акела? – спросила, слушая стук сердца любимого.
– Его бабка была одним из последних опытов животворцев.
Это означает, что у Акелы родственники среди вервольфов. Среди нечисти.
– Тебе надо идти, да? – догадалась из-за подслушанного разговора.
Кощей поцеловал, слегка меня приподняв. Видимо, ему так удобнее, с учетом разницы в росте. Потом осыпал поцелуями лицо, спустился к шее, вдохнул запах моих волос и поднялся к уху, прошептав: