— Как он идёт? У него же живого места нет на спине… Откуда столько сил берёт только?
— Шок. Как начнёт приходить в себя, свалится, — грустно констатировал Раст и стал собирать целебные травки. Набрал достаточное количество и неуверенно поинтересовался у предводителя: — Можно его перевязать? Эти растения помогут немного облегчить состояние…
— Попробуй. Только осторожно.
Пришлось останавливаться. Когда возвратились в Сальвал, Джаушу уже едва держался на ногах, но всё ещё продолжал кидаться выполнять работу тех, кого принимал за своих хозяев. Флет чуть не силком заставил его сесть у ведра с водой и начал менять повязку. Сумасшедший терпеливо молчал, покоряясь крепкому воину. Следовало как можно скорее переправить несчастного под опеку лекаря в Убежище. Так как к этому моменту с неба спикировал ваммар с Суари, то предводитель Сопротивления, немного поколебавшись из-за слабости освобождённых ими, всё-таки решился распорядиться о транспортировке раненного воздухом. Узнав о возвращении Ланакэна, к ним поторопилась Силион, однако дорогу преградил молниеносный, как всегда, Гаур и непреклонно заявил:
— Не подходи. Только не ты.
— Но… Что там произошло? Что это значит? — в недоумении от явной солидарности с Беловолосым Крушителем герцога, который только молча покрутил головой и ушёл дальше с освобождёнными пленниками, григстанка не сумела добиться от Тиннариса никакой информации. Лишь пренебрежительно поджал губы и демонстративно отвернулся — не собирается отчитываться. Пусть сам Осилзский разбирается со своей женщиной потом. Пережитое за последнюю ночь вновь наполнило душу охотника холодным желанием уничтожать всех представителей её племени, попадающихся на пути. Теперь самому воспринимается постыдным спасение накануне жизни одного из напавших на Сальвал. Любовница Создателя Убежища заметила какого-то скукожившегося Тални и кинулась к нему. Но и здесь взгляд молодого воина не предвещает добра, оставаясь непривычно колючим, когда поднялся навстречу.
— Что?.. — буквально взмолилась Силион.
— Троих убили. Из оставшихся двоих один сошёл с ума. Это и есть наш результат… — глухо отозвался всё-таки рыборазводчик.
— Сошёл с ума?.. Они… Они его…
— Они сломали его. Но не только волю, а и разум тоже… Это было так мерзко!.. Так мерзко, то, что они делали с ним! Как они обращались с ним! Силион, почему?! Ведь можно же было убить, если уж так ненавидят! Но не… Не так же… Это… Мне сейчас тяжело быть рядом с тобой. Извини! Ладно? — наконец вынужденно признался Кама. Её общество чрезвычайно тяготит. Малышка шатко отступила и чуть слышно шепнула: