Незнакомец вздохнул. Его неторопливые шаги приблизились.
— Как он, Лизонька? — совсем другим тоном, практически ласково спросил он.
— Утром будет в порядке, — сказала Лизонька и отпустила мою руку.
— Милая, я может быть и никчемный целитель, но отлично определяю вранье, — он беззлобно рассмеялся. — Готов спорить, он уже пришел в себя. Ведь так, Богдан Лебовский?
— Да, — я открыл глаза. Незнакомец оказался на вид совершенно неопасным. Пока я слушал его вкрадчивый голос, мне казалось, что он должен выглядеть этаким опереточным злодеем, с тонкими усиками и черными как ночь волосами, щедро залитыми бриолином. Но хрен там я угадал. Рядом с кроватью стоял толстенький и кругленький человечек, едва ли выше меня ростом. Простецкое лицо с носом-картошкой могло принадлежать какому-нибудь продавцу с Толкучего рынка или, там, учителю труда, вбивающему в бестолковых недорослей искусство сколачивать табуретки. Но уж никак не грозному интригану…
— Что скажешь, Лизонька? — ласково спросил он. — Будет жить наш Лебовский?
— Конечно, Ярослав Львович, — сказала Лизонька и поднялась на ноги. — На самом деле, он здоров уже часа три как. Просто…
— Просто у тебя на него были свои планы, понимаю, милая, — толстячок кивнул. Его некрасивые губы, декорированные дурацкими топорщащимися усиками расплылись в доброй улыбке.
А я, тем временем, смотрел на Лизоньку. Хм, а ведь я ее уже видел! Это она сидела на крыльце, уткнувшись в конспект. Только я думал, что она парень. Очкарик-задохлик, типичный такой заучка. Сейчас ее волосы растрепались и вывалились из-под шапочки. И вообще если разглядывать, то было заметно, что она девушка. Но кто второй раз смотрит на ботана, уткнувшегося в тетрадку?
— Увы, милая, прямо сейчас я у тебя его заберу, — сказал Ярослав Львович. — Поиграешь с ним потом. Богдан, ваша одежда пострадала, поэтому я взял на себя труд подобрать вам новый гардероб. Надеюсь, угадал с размером.
Я немного помедлил, ожидая, что как вежливые люди Лизонька и ее патрон отвернутся. Но они оба продолжали смотреть на меня в упор. Что ж… Ладно, фигли теперь-то уже стесняться? Если эта Лизонька собирала меня, как сказал толстячок, по частям, то уж своим голым телом я ее точно не удивлю.
Я отбросил одеяло и сел. Двигался я осторожно, тело все еще помнило те места, на которых должны были быть раны. Я встал на ноги, сделал несколько медленных шагов. Подвигал плечами.
— Отличная работа, Лизонька, — сказал толстячок. Лизонька промолчала. Она смотрела на меня с таким… гм… плотоядным интересом, что мне стало даже немного не по себе.