Он с любопытством разглядывает «лейку» Чима.
– Ты что, в самом деле с нами собрался?
Фотограф кивает на Вивиан, стоящую рядом:
– И она тоже.
Солдат восхищенно качает головой:
– Отчаянная ты барышня.
– Да.
– Ты из Штатов?
– Оттуда.
– Мы с тобой одной масти, сестра.
Вивиан кивает с улыбкой:
– Похоже на то.
– От какой ты газеты?
– От журнала. «Харперз базар».
Тот оглядывает ее сверху донизу:
– Ну да? Это же про красивую жизнь.
– Как поглядеть.
– Для буржуев.
– Не без того.
– А я вот результат скрещения Лиги молодых коммунистов из Нью-Йорка и стрелковой школы в Альбасете.
– Бывают комбинации и похуже, – смеется Вивиан.
– В моем случае добавь еще «безработный таксист» – и получишь полный комплект.
Солдат снова начинает рассматривать фотоаппараты.
– Я бы на твоем месте в первые ряды не лез, – советует он Чиму.
Тот равнодушно пожимает плечами:
– Снимок, сделанный издали, сразу можно выбросить. Если сунешься слишком близко, могут убить. Вся штука в том, чтобы определить верную точку съемки.
– И как же ты ее определяешь?
– На самом деле это она меня определяет.
Он закрывает крышкой видоискатель и показывает на каменистую высоту:
– Как по-твоему, удастся вернуться туда?
Солдат оглядывает ее и вздыхает. Вошь ползет по вороту его рубахи.
– С тех пор, как попал в Испанию, мы если штурмуем позиции – то неприступные, а если обороняем – то такие, которые не удержать.
– Считаешь, очень тяжко будет? – спрашивает Вивиан.
– Будет как уж было, – смиряясь с неизбежным, отвечает бруклинец и смотрит на майора О’Даффи. – Два дня назад мы взяли высоту, потом отдали, а вчера нам вломили по первое число. Однако, по его мнению, недостаточно. И потому мы идем за добавкой. Батальон Джексона впитывает железо, как губки – воду… Знаешь, как у нас называют эту горку?
– Нет.
– Вдовий хребет.
Хорошее название для репортажа, думает Вивиан, надо будет запомнить.
– Как, по-твоему, это пройдет? – спрашивает она.
– По крайней мере, надеюсь, не как в прошлом году под Брунете, на хребте Москито, который мы за полсуток семь раз брали и семь раз отдавали.
Вивиан завороженно следит за продвижением вошки по воротнику. Боец, перехватив ее взгляд, с проворством, которое достигается навыком, ловит насекомое и давит его меж пальцев. Вытирает их о рубаху и скребет шею.
– Что самое скверное на этой войне?
Боец смотрит на нее так, словно не верит своим ушам. Переводит взгляд на Чима, потом опять – на Вивиан, сплевывает, в раздумье наклоняет голову набок и наконец отвечает:
– Запоры. Не облегчишься толком – заработаешь геморрой.
И с сомнением глядит на журналистку, не зная, верный ли ответ дал. Снова чешет шею, морщит лоб – и вот лицо его освещается радостью.