Ему с ними не по пути. И ни с кем. Он сам по себе. Он один.
Летом 1913 года – снова заграница: Париж – Гетари – Биарриц – Париж; теперь вместе с Любой. Взаимоотношения не очень радостные, перспективы их развития – тоже.
Из записных книжек Блока. 1913 год.
16 июля. «Вечером – горькие мысли о будущем и 1001-й безмолвный разговор о том, чтобы разойтись».
17 июля. «Утром – разговор до слёз. Потом весь день дружны».
22 июля. «Со вчерашнего дня нашла опять тоска».
4 августа. «…Как будто жизнь кончается. Какая безысходность на рассвете!»
После завершения «Розы и креста» в творчестве (и в жизни?) Блока наступила пауза – как будто ожидание чего-то нового. «Какая-то дремота перед взрывом» – говоря словами поэта Михаила Кузмина.
Взрыв не замедлил свершиться. Его отголоски звучат в стихах, по интонации напоминающих восклицания выздоравливающего тифозного больного:
О, я хочу безумно жить:
Всё сущее – увековечить,
Безличное – вочеловечить,
Несбывшееся – воплотить!
Это стихотворение, которое Блок впоследствии поставит в начале книги-цикла «Ямбы», датировано февралём 1914 года. В это время в его судьбе вовсю разгорается новый пожар, новая (и, по-видимому, последняя) любовь. И зовут её – Любовь. Любовь Александровна Андреева-Дельмас, меццо-сопрано новооткрытого театра «Музыкальная драма». Осенью 1913 года Блок увидел и услышал её в роли Кармен. Знакомство состоялось позже, в марте 1914 года. Но творческий подъём заметен уже в ноябре-декабре, стихи идут потоком; многие из них будут включены в сборник «Арфы и скрипки». В январе-феврале завершён цикл «Чёрная кровь», начата поэма «Соловьиный сад», написана часть цикла «Жизнь моего приятеля» и ещё десятки стихотворений. Именно он, этот подъём духа, сотворил любовь, а не наоборот, как обычно думают. Да и была ли это любовь, или снова – потребность в персонифицированном объекте поэтического действия?
28 июля 1914 года в записной книжке Блок подытожил: «Жизнь моя есть ряд спутанных до чрезвычайности личных отношений, жизнь моя есть ряд крушений и многих надежд». История взаимоотношений с Андреевой-Дельмас – тоже источник великих надежд, но закончилась она крушением. Иначе и быть не могло. Блок видел в своих возлюбленных то, что дано было видеть только ему. Кем были они с позиций житейской опытности и здравого смысла? Любовь Дмитриевна Менделеева – балованная барышня, весьма эгоистичная, с большими неутолёнными амбициями, жаждущая вполне обыкновенной, земной и даже плотской любви. Но для Блока она вначале – Царевна, Прекрасная Дама, просиявшая золотой лазурью, позднее, в записных книжках – Любушка, Буся, милая, маленькая (последнее особенно забавно, ибо телосложением она отличалась весьма крупным). Наталья Николаевна Волохова – та, которая «смеётся дивным смехом, змеится в чаше золотой», которую Блок видит в венце, – посредственная актриса, любительница богемных романов. Любовь Александровна Андреева (фамилия по мужу; Дельмас – сценический псевдоним) тоже не отличалась особенными талантами, была вовсе не роковой красавицей, а довольно-таки обыкновенной женщиной, обладательницей приятного голоса и весьма умеренных сценических данных. Но в марте-апреле-мае 1914 года Блок увлечён ею всецело, и в жизни, и в стихах. Он мечтает и боится познакомиться с ней, он бродит под окнами её дома, ищет случайных встреч, пишет влюблённые письма. Для него она – Кармен, её плечи – таинственны и бессмертны, её стан – певучий, глядя на него, поэт видит творческие сны.