Из речи Коллонтай на X съезде РКП(б) 9 марта 1921 года:
«…Каждый из нас, кто работает на местах, в массе, знает, что приходится сталкиваться с ужасающими картинами условий, в которых находятся наши товарищи-рабочие…»
«К нам примазался целый ряд чуждых элементов. Постановления об очистке партии принимаются только на бумаге и не проводятся в жизнь…»
«…Закулисно ведётся определенная оценка товарищей, расценка их, кого оставить, а кого отправить подальше от тех масс, на которые они оказывают влияние».
С 1923 по 1945 год она на дипломатической работе: в Норвегии, Мексике, Швеции. Об этой сфере её деятельности и об этом периоде её жизни мы рассказывать не будем. Пламя социального взрыва выплеснулось и угасло, музыка революции переродилась в тоталитарный марш. Поперечность характера нашей героини как-то потускнела, укрылась за дипломатической вуалью. И возраст уже не тот, чтобы бунтовать, да и время вокруг не то. Она была под постоянным надзором и знала об этом. Сотрудники диппредставительств, в которых она работала, а равно и жёны сотрудников следили за «товарищем послом» и доносили о каждом её шаге в Москву, кому следует. Её дневники как-то раз выкрали, скопировали и вернули на место, а копию направили в НКВД. В предвидении такого оборота она записывала в дневниках хвалебные фразы о Сталине. И – ни слова о близких людях, безвестно сгинувших в пасти сталинского левиафана.
Переплывающий быструю реку поперёк течения бывает выброшен на противоположный берег очень далеко от того места, к которому стремился.
Благополучно миновав пору сталинских репрессий, жертвами которых стали Шляпников и Дыбенко, она почила 9 марта 1952 года в Москве, чуть-чуть не дожив до своего восьмидесятилетия.