Вот их далеко не полный перечень: «Виктория Павловна» (1903), «В моих скитаниях» (1903), «Литературный альбом» (1904 и 1907), «Марья Лусьева» и «Марья Лусьева за границей» (1904, 1908), «Житейская накипь» (1904), «Сибирские рассказы» (1904 и 1907), «Легенды публициста» (1905), «Курганы» (1905), «Контуры» (1906), «Сказочные были» (1907), «Страна раздора. Балканские впечатления» (1907), «Сказания времени» (1907), «Македонские евреи» (1907), «Покаяние Филиберта» (1907), «Бабы и дамы» (1908), «Издали» (1908), «Красивые сказки» (1908), «Против течения. Литературные статьи» (1908), «Женское настроение» (1908), «Притчи скептика» (1908), «Современники» (1908), «Фантастические правды» (1908), «Восьмидесятники» (1907 и 1908; 2 тома), «Пять пьес» (1908), «Антики» (1909), «Сумерки божков» (1909), «Девятидесятники» (1910), «Жар-цвет» (1911), «Зверь из бездны» (1911)… Тут и романы, и путевые заметки, и сборники рассказов, и драматургические произведения… Из журналиста с сомнительной репутацией Амфитеатров превратился в одного из самых издаваемых и продаваемых писателей России. По отчетам библиотечной выставки 1911 года его книги заняли по востребованности второе место после дамских романов Вербицкой. Другое дело, что сейчас никто не помнит, кто такая эта Вербицкая, опередившая нашего героя на полкорпуса. И что клеймо сочинителя бульварных повествований всё бесспорнее и глубже въедалось в литературный образ Амфитеатрова с каждым новым успехом. Но каков пиар!
Разумеется, интерес к своему имени надо было подогревать. Амфитеатров время от времени делает это. Весной 1904 года в Горном институте вспыхнул конфликт между студентами и ректором Коноваловым. По условиям эпохи, конфликт принял идейный характер и разросся до политических масштабов. Амфитеатров тут же публикует по этому поводу статью, за которую ему не может не зааплодировать «передовая» общественность и не может не погрозить пальчиком власть. В результате издание газеты «Русь» остановлено, а Амфитеатров опять сослан в Вологду с запретом заниматься литературной деятельностью. Разумеется, и ссылка и запрет были недолгими – несколько месяцев. В России началась революция, властям стало не до бульварных фельетонистов. Эсеровские бомбы взрываются одна за другой, повсюду только и разговоров, что об очередных жертвах революционного террора. Амфитеатров заявляет о своём единомыслии с организаторами кровавых терактов: «Считаю себя… не записанным эсером. Но в хороших отношениях со всеми другими левыми партиями, борющимися с монархизмом».