И взвился костёр высокий
Над распятым на кресте.
Мы не знаем, в какой мере стихотворные образы соответствуют тому, что происходило в духовной эволюции самого автора. Его отношения с Богом, его истинные религиозные воззрения и переживания – тайна за семью печатями; он не поверял эту тайну даже своему дневнику. Несомненно то, что Блок всегда чувствовал Бога; так же несомненно и то, что он лишь формально принадлежал к православной Церкви. Образ Христа появляется в его творчестве редко, но именно в ключевые моменты; образ этот, явленный в финале поэмы «Двенадцать», по сути, завершит поэтический путь Блока. Сожжённое на вьюжном огне распятие – знак перелома, произошедшего в его жизни и творчестве в 1907–1908 годах. Ровно на середине пути.
В «Фаине» живут и дышат те же образы, что явлены в «Снежной маске», но здесь всё строже, реалистичнее, жёстче. Здесь, пожалуй, впервые появляется новое качество поэзии Блока: беспощадность. Как будто из снежного огня вышел иной человек, знающий тайны и равнодушный к страданиям. Его сердце сгорело. Он готов говорить правду.
Беспощадная правда проступает в образе лирической героини сквозь условно-искусственную красоту (Нагло скромен дикий взор…) и в образе лирического героя (Разлюбил тебя и бросил, / Знаю – взял, чего хотел…) И финал их опьяняющего и мучительного романа беспощаден:
Когда один с самим собою
Я проклинаю каждый день, —
Теперь проходит предо мною
Твоя развенчанная тень…
С благоволеньем? Иль с укором?
Иль ненавидя, мстя, скорбя?
Иль хочешь быть мне приговором? —
Не знаю: я забыл тебя.
Однако тема самоубийственной страсти – не последнее и не главное, что явлено в «Фаине». Здесь – тоже впервые в поэзии Блока, а, может быть, и вообще в русской поэзии – с ужасающей ясностью являются в неразрывном единстве две духовные бездны. Окрыляющая радость бытия звенит в строках:
О, весна без конца и без краю —
Без конца и без краю мечта!
Узнаю тебя, жизнь! Принимаю!
И приветствую звоном щита!
Но с такой же убедительной правдивостью открывается его же, бытия, смертельная безнадежность:
Работай, работай, работай:
Ты будешь с уродским горбом
За долгой и честной работой,
За долгим и честным трудом.
Соединение двух метафизических бездн в реальной жизни становится содержанием цикла «Вольные мысли», который писался одновременно с «Фаиной» в 1907 году. Тут перед нами предстаёт совсем иной Блок: мастер реалистических картин, мыслитель и наблюдатель, чей взор проникает под покровы бытовых явлений, в их скрытую суть. И то, что он видит там, – порывы к свету и торжество смерти – страшно. Особенно страшно потому, что прикрыто сверху покровом пошлого обывательского благополучия: