— Двадцать три.
— То-то… Самый возраст. Дальше тянуть некуда.
Наступила тишина, прерываемая только бульканьем разливаемой по хрустальным рюмкам водки.
— Значит, так. Одному тебе, Матвеевич, от молвы людской не отбиться. Однако я тебе помогу. Надейся. Жди в субботу в гости… Повечеряем, поговорим. И чтобы дочь дома была. Как она решит, так и будет.
Пока был молод, да и в зрелые годы мысль о женитьбе не занимала Адриана Лысенкова. Место его суженой было раз и навсегда занято, а коли так, то и говорить не о чем.
А вот в последние годы, когда к шестому десятку подкатило, начал подумывать о женитьбе. Сейчас, когда был у него свой дом собственный, набитый от крыши до подвала всем тем, что, по его понятиям, необходимо для счастливой жизни, нужна хозяйка. Требования к ней выдвигались точно такие же, как и ко всему прочему, чем владел Лысенков, — то есть к дому, «Волге», мебели, посуде… Он прибирал к рукам самое лучшее. Следовательно, самой лучшей должна быть и его жена.
Однажды показалось Адриану Лысенкову, что он такую женщину встретил. В порт вошел теплоход «Кавказ». Огромный, белый, сверкающий сотнями огней, он выглядел как прибежище иной — бездумно-радостной и пленительно-легкой жизни. Адриан Лукич, будто молодой, легко вбежал вверх по трапу. В одном из многочисленных баров теплохода ждал его знакомый бармен, который снабжал Лысенкова, за соответствующую мзду, конечно, заграничной выпивкой. Лысенков мог послать за бутылками на корабль и племяша, но, что скрывать, ему хотелось самому посидеть в роскошном баре, людей посмотреть и себя показать.
В баре гуляла развеселая компания. Вниманием Лысенкова тотчас же завладела блондинка с капризным детским лицом. Она говорила неестественно высоким голосом, столь же неестественно смеясь, издавая горловые, курлыкающие звуки. Мелкие золотистые кудряшки над гладким выпуклым лбом дрожали, казалось, они сделаны из тонкого и дорогого металла, и сейчас, когда их хозяйка в очередной раз зайдется в смехе, зазвенят сильным, переливчатым звоном.
Один из членов компании, прыщавый парень в жилете из белой блестящей ткани без пиджака, опустился на одно колено, снял с ноги блондинки туфельку, наполнил ее шампанским и попытался выпить. Но это ему не удалось. Шампанское струями полилось ему на грудь, на рубашку с оборками, на нарядный жилет. Это зрелище ужасно развеселило блондинку, которая царственным движением поставила ногу без туфли на плечо неудачливого поклонника и зашлась смехом.
Пошлая сцена Лысенкову показалась сказочно прекрасной, чуть ли не величественной. «Вот бы мне такую…»