Виктор Мамченко – Николаю Татищеву
Из писем 1960 года
…Вернулся ли Степан? То есть, конечно, он вернулся, но видался ли ты с ним? Ты ли прав или я касательно поэзии?
Почему ты никогда не бываешь по субботам в Таверне (Эльзасской) 288, rue Vaugirard, где иногда встречаются очумленные и потерявшие души свои, т. е. сумасшедшие грешники русские, к которым мы подходим так вприлипку своей слабостью? Обнимаю тебя. Твой Виктор.
* * *
Дорогой мой Николай, «профессионально» приветствую два твои стихотворения, переведенные с китайского! Они очень хороши! Правку ты можешь определить по началу: «Вино я отстранил» («я чашу отстранил») – правка ничтожная, но кое-что от того получило большую строгость. Значит ли это, что тысячелетняя культура твоей «китайщины», культура мудрости, требует большего участия и поправок (в предпоследних твоих стихах нечего было править – ни технически, ни психологически)? Вероятно – так, потому что она, культура, обязательно должна быть участницей нынешнего дня.
Итак: "Вино я отстранил, беру тетрадь"… Нет, всего лучше: я принесу тебе твои стихи к свиданию, которое надо бы ускорить. Не можешь ли ты прийти к Елиньке в ближайший четверг?
Намеченная тобою в письме статья о невозможности русской культуры в ее эмиграции – как обязательность нашего разговора. Все это очень ВАЖНО: я тебе покажу конкретное предложение. Только надо будет тебе, в процессе ее написания, смотреть не в придуманные "Посевом" глаза (нам с тобою в такие глаза неловко смотреть), и надо будет обязательно помнить, как помнил Поплавский, что мы вовсе не всегда безответственные "интеллигенты" в своем высказывании, то есть в своем credo.