– Кто посмел затевать склоку в моем шатре? – возвысил он голос, обращаясь к перепуганным спорщикам.
Ответом было молчание. Наконец один из тех, кто привел сюда Мустафу, рассказал о том, как все вышло. Тот, кого они величали атаманом, побагровел от гнева.
– Когда это было, чтобы я назначал тебя своим заместителем, Хасан? – грозно спросил он старикашку.
Тот прямо съежился от страха, так что стал казаться еще меньше, чем был, и бочком, бочком посеменил к выходу. Атаман дал ему напоследок хорошего пинка, и самозванец кубарем выкатился из шатра.
Когда старик исчез, разбойники, похитившие Мустафу, подвели его к хозяину шатра, который тем временем удобно устроился на подушках.
– Вот тот, кого ты велел поймать!
Долго смотрел атаман на пленника, а потом сказал:
– Паша зулиэйкский, твоя совесть подскажет тебе, почему ты стоишь перед Орбазаном.
Услышав это, мой брат пал ниц и молвил:
– О господин! Ты, верно, обознался. Я бедный несчастный странник, а не паша, которого ты разыскиваешь!
Все находившиеся в шатре немало удивились таким речам. Хозяин шатра, однако, отвечал на это:
– Сколько ни прикидывайся, тебе это не поможет, потому что есть люди, которые прекрасно знают тебя, и я тебе их сейчас покажу, – сказал он и приказал доставить Зулейму.
Через некоторое время в шатер ввели старуху, которая на заданный ей вопрос, признает ли она в моем брате пашу зулиэйкского, тотчас же ответила: «Да!» – и поклялась могилой пророка, что он и есть паша, и никто другой.
– Видишь, презренный, как легко тебя вывести на чистую воду! – гневно проговорил атаман. – Ты настолько гадок, что я не стану даже марать свой кинжал твоей кровью – слишком много чести! Я привяжу тебя к хвосту своего коня и завтра, когда взойдет солнце, отправлюсь в лес и буду скакать до тех пор, пока солнце не зайдет за холмами Зулиэйки!
Тут мой бедный брат совершенно пал духом.
– Вот оно, суровое проклятие моего отца, которое обрекает меня теперь на позорную смерть! – воскликнул он в слезах. – Прощай, сестра моя родная, и ты, дорогая Зораида, – не видать вам спасения!
– Хватит прикидываться невинной овечкой, все равно никого не разжалобишь! – прервал его стенания один из разбойников, связывая ему руки за спиной. – Убирайся вон из шатра! А то гляди, как наш атаман уже кривится да посматривает на кинжал. Давай шевелись, если хочешь прожить еще ночь!
Разбойники собрались уже было вывести моего брата из шатра, но столкнулись при входе с тремя другими, которые тычками гнали перед собой еще одного пленного. Войдя в шатер, они сказали:
– Мы привели тебе пашу, как ты приказывал! – сообщили они и подвели пленника к атаману, восседавшему на подушках.