Как я и опасалась, Адам совершенно раздавлен известием о смерти пожилой женщины – той, что пыталась его спасти. Подробностей происшествия он до сих пор не помнит. Не знает, зачем смотрел в телефон, когда пересекал улицу.
Расследование продолжается, однако результатов не дает.
Состояние здоровья Адама не позволяет рассказать ему правду – нашу с Кэрол и Салли школьную историю. Надо подождать, когда он восстановится, придет в себя. Я день за днем заглядываю ему в глаза и гадаю – что будет, когда он узнает, кто я такая на самом деле. Что мы натворили. Что я натворила.
Пока остается лишь смотреть на Адама. Ждать. Наблюдать за божьими коровками и благодарить небеса, что Адам со мной. Жив.
Наш дом идеально подходит для восстановления. Из сада открываются великолепные виды – участок выходит на лес. Сам дом тоже хорош, добротная трехэтажная постройка из красного кирпича. У нас никогда не хватало денег для капитальной отделки, но меня все устраивает. Слегка обшарпанное, зато жилое.
Мы довольно быстро входим в размеренный ритм жизни, следуя расписанию летних каникул, которые у Адама по-учительски долгие. Выпроваживаем детей в школу, пьем утренний кофе и читаем свежие газеты на веранде. Потом какое-то время проводим по отдельности – я обновляю резюме для новых вакансий или езжу по делам. Обедаем. Затем Адам мирно сидит в кресле, наблюдает, как я занимаюсь садом и глажу белье, или просто дремлет.
С деньгами на данный момент все нормально. Адаму выдали пособие по болезни в размере заработной платы, я получаю увольнительные.
Однажды утром я думаю о Кэрол, о прошлом, о мотоциклисте и вдруг ловлю на себе взгляд Адама.
– Ты волнуешься насчет денег, Бет?
– Вовсе нет! Нам не о чем волноваться! А тебе надо отдыхать. Выздоравливать!
Я улыбаюсь, чтобы успокоить его, затем отворачиваюсь к окну – там танцует на веревке белье. Рубашка Адама размахивает рукавами в такт воображаемой музыке. Я думаю о полицейском расследовании: поразительно – человека сбили, а они ничего до сих пор не выяснили! Репортаж передавали по телевизору, по радио, писали в местных газетах – неужели ни одной наводки? От камер наблюдения тоже никакого толку. Есть кадры мотоцикла в миле от пешеходного перехода, но даже непонятно – тот ли это мотоцикл. Номерной знак запачкан, водитель в полном облачении и шлеме. Поди разберись…
А я-то надеялась, что личность быстро установят. Окажется какой-нибудь юнец, который испугался и попросту сбежал. Хоть бы было именно так! Несчастный случай – да, ужасный, однако не преднамеренный!
По ночам мучусь сомнениями – стоит ли рассказать полиции про сообщения? Назвать имя Кэрол. Иногда думаю – это было бы правильно, потом представляю, как в ее дом во Франции приходит инспектор. Кэрол, разумеется, ни при чем, она поражена моим предательством – неужели я ее заподозрила? Обвинила…