Адам убежден, что надо немедленно идти в полицию – наверняка они учтут сложность ситуации, войдут в положение. Вы были маленькими! Однако надо признаться. Утаить смерть ребенка – преступление! Я соглашаюсь, что Адам прав, но хочу сначала выяснить, какова вероятность разорения могилы, чтобы понимать, чего ждать. Огласка и так далее. Потом это прежде всего касается Кэрол… Нельзя, чтобы полиция пришла к ней домой без предупреждения.
Мне нужно еще немного времени. Помню, монахини жаловались, что часть парка является охранной территорией и это доставляет массу неудобств. Вдруг территория и сейчас охраняется и тот кусок земли останется нетронутым? Надо поехать в школу и выяснить. Грозит ли нам немедленное разоблачение? Или можно еще подождать? Адам окончательно поправится. Позвоним Неду, чтобы он предупредил о наших планах Кэрол, а потом…
У меня возникает идея. Я скажу, что хочу снять фильм о школе в связи с ее закрытием. Тогда мы проникнем на территорию и побольше узнаем. Найму знакомого оператора из «Откровенного разговора», сделаю передачу и продам выпускающим, чтобы покрыть расходы на съемку.
Адам сначала протестует. Перестань! Надо немедленно идти в полицию! Ты уже достаточно ждала! Мне удается его убедить, точнее, упросить – потянуть еще самую капельку, пока я не предупрежу Кэрол. Пожалуйста, Адам! Еще чуть-чуть!
Он говорит, что поедет со мной в школу, чтобы поддержать. Я отказываюсь – он еще слаб и не стоит бросать мальчишек одних. Мы возьмем с собой Мэтью – он подстрахует на случай, если объявятся недоброжелатели, а главное – подскажет, как общаться с полицией, если могилу обнаружат.
Остаток дня я веду переговоры с обителью Святого Колмана – рассказываю о творческом замысле, прошу разрешения на съемку. Монахини встречают идею до смешного благосклонно – о них снимут фильм, такого еще никогда не было! Обещают найти пленку со времен основания школы, чтобы я смогла включить кадры в фильм. Стыдно их обманывать.
Каждую секунду проверяю телефон – жду сообщения от Салли. Я сказала Мэтью, чтобы он непременно раскрыл Салли причину. Почему он уволился. Почему внезапно бросил ее. Пригрозила – если не расскажет к вечеру, я сама ей позвоню. Хоть бы он послушался меня! Мэтью поддержал бы Салли, как Адам – меня, и она согласилась бы поехать со мной в монастырь.
Проходит два часа. От Салли вестей нет. Я измотана – признание и мысли о возвращении в школу выжали из меня все соки. Адам уговаривает прилечь, я лежу в полудреме, прерываемой мрачными спутанными видениями.
В этом доме мы прожили много лет. Детские праздники… Магнолия во дворе. Горе Салли.