Кровь пульсирует в венах, стучит в ушах. До меня медленно доходит смысл сказанного.
Нет, невероятно…
В небо взмывает птица. Я смотрю на верхушки деревьев, на опадающие листья, потом на лицо сидящей передо мной женщины – холодное, безразличное, словно любые чувства ей чужды, тогда как мои собственные эмоции, копившиеся много лет, вот-вот разорвут меня на части. Невыносимые чувства, страшные воспоминания.
Бет, настоящее
Мы в гостинице, через два часа заказано такси, чтобы вернуться в школу. Уехать домой нельзя из-за дурацкой съемки. Я бы уехала, но мой знакомый оператор Эд уже на месте. Отправил мне пять сообщений.
Мы проводим два долгих часа каждая в своей комнате – Салли говорит с Мэтью, а я с Адамом.
Мы не верим. До сих пор. Все эти годы я смотрела новости с содроганием, боялась услышать «в парке обнаружены останки ребенка». Все эти годы… А ребенка там уже давно нет.
Давно. Нет.
– Невероятно, Адам! Невероятно!
Адам успокаивает, утешает. Да, это трудно осознать, зато теперь можно наконец успокоиться. Не спеша решить, что делать дальше. Или даже ничего не делать.
Я пока не чувствую облегчения. Не могу опомниться от встречи. Как холодно, спокойно и равнодушно сестра Джоанна говорила с нами. Не нахожу себе места, бегаю из угла в угол с трубкой, пытаюсь осознать. Сложить в голове мозаику.
Пятиминутный разговор. Холодная констатация фактов. Бесстрастная. Да, пакет со скорбным содержимым нашли. Нет, в полицию не обращались. Виновных установить не пытались.
– Почему, Адам? Почему не стали выяснять, кто совершил такой ужасный поступок?
Оказалось, в тот вечер, когда мы зарывали пакет, сестра Вероника нас видела. Она решила, обычные подростковые проказы – заначка спиртного или сигарет. Учитывая, что после истории с Мелоди нас, вероятно, исключили бы за любое нарушение, сестра не стала выдавать. Она чувствовала свою вину – ведь это она свела нас с Мелоди.
Потом сестра Вероника за нами приглядывала – ждала, когда мы перерастем возраст, когда пробуют пить и курить. Ей даже в голову не приходило что-то более серьезное. Постепенно мы стали уходить в парк реже, и она успокоилась. Полностью забыла о нашей заначке, но через несколько лет после нашего выпуска в парке должны были проводиться работы. Ботаники запланировали что-то делать с корнями, сестра Вероника вспомнила про зарытый пакет и грядку с колокольчиками и забеспокоилась. В газетах много писали про наркотики, и она подумала – что, если она недооценила опасность? Вдруг в нашем тайничке нечто большее, чем алкоголь? А если там тяжелые наркотики? Разразится скандал, а школа на грани разорения. Сестра беспокоилась все сильнее и сильнее и в конце концов убедила себя, что мы запросто могли хранить серьезные наркотики и лучше проверить. На всякий случай.