Заходим в вертящиеся двери. Свет в фойе гостиницы приглушен, ночной воздух наполнен сладким ароматом таинственности. Полуночная служба. Ночь фейерверков. За стойкой другая девушка, не та, что дежурила днем, – зевает и торопливо прячет под стойку книжку в ярко-розовой обложке. В баре напротив тоже полумрак – там никого нет, кроме двух бизнесменов в выпущенных рубашках и съехавших набок галстуках. В руках у них стаканы с бренди, один из мужчин положил ноги на соседний стул и шевелит пальцами. В носке дырка.
Я направляюсь к стойке узнать, не было ли сообщений от Эда. Он уехал с вечеринки раньше нас, вместе с Мэтью, чтобы сделать для полиции копию видеозаписи с мотоциклистом. Эд обещал оставить записку, рассказать, как и где мне достать мой экземпляр записи. Сам он уезжает рано утром, ему нужно домой снимать корпоративный праздник.
Девушка за стойкой сдерживает зевоту.
– Номер двести два? Подождите… Да, оператор оставил записку. И вас ждут в фойе. Там, на диване.
Она указывает на темно-синие диваны с высокими спинками у бара. Кто ждет? Наверняка Мэтью. Салли на ногах не держится от усталости, глаза мутные. Мило, что Мэтью дождался, желая удостовериться, что с Салли все хорошо. Я быстро поблагодарю, пожелаю спокойной ночи и удалюсь.
Иду к диванам, уставшая Салли роняет сумку и отстает. Я подхожу первая.
Останавливаюсь как вкопанная. Нет. Это не Мэтью…
* * *
Она свернулась калачиком на ближайшем диване лицом к подушкам, спиной к стойке, и крепко спит. Лицо закрыто волосами, однако ошибки быть не может. А рядом в маленькой переносной люльке самый красивый младенец, которого я когда-либо видела. Кэрол одной рукой придерживает люльку за ремешок.
Мы с Салли застываем на месте. Потрясение за потрясением!.. Потом переглядываемся. Я хочу тронуть Кэрол за плечо, но рука замирает на полпути – они с младенцем выглядят совершенно счастливыми. За спиной раздается шум, я оглядываюсь – бармен опускает решетчатую перегородку, и бизнесмен в дырявом носке спускает ноги с табурета. Этого достаточно – одного звука. Кэрол морщится, затем открывает глаза.
Мы с Салли с ума сходим от радости. Мы говорим и говорим, перебивая друг друга, Кэрол умоляюще машет руками. Тише, пожалуйста! Не разбудите малыша! Я говорю, что никогда не видела младенца красивей. Какая милая головка, какие густые волосики! Кэрол, почему же ты нам не сказала?..
Она шепотом объясняет, что усыновить удалось совсем недавно. Нежданное счастье после длинной череды разочарований. Она ужасно боялась, что все опять сорвется, и никому не говорила заранее – ни одной живой душе, даже матери. До сих пор сама не верит. В школу приехать не хватило духу по понятным причинам: вина, кошмары из прошлого… Впрочем, нам хотела первым сообщить.