Салли, порядком повеселевшая от усталости и выпитого шампанского, стягивает с плеча Кэрол кофту, крича, что Кэрол-то и сейчас невероятная красотка и наверняка в прекрасной форме!
Тут мы все застываем. Кэрол болезненно морщится, торопливо прикрывает плечо и смотрит прямо в глаза. Мне. Не Салли.
– Я упала. Глупый случай.
– Боже, Кэрол! Бедняжка! Как, должно быть, больно! – волнуется Салли, придвигаясь к Кэрол и осторожно оголяя ее плечо. Кэрол испуганно натягивает кофту обратно.
– Это как же надо было упасть? – продолжает причитать Салли. – Кэрол, будь осторожней! А если бы с ребенком на руках?.. Арника[12] хорошо снимает синяки. У меня, кажется, есть в косметичке! Давай принесу!
– Не надо.
– Мне совсем не трудно.
– Не надо, правда.
Вскоре Салли удаляется в ванную, Кэрол молча смотрит мне в глаза. Она уже поняла – я догадалась. Я, разумеется, догадалась сразу – видела подобное на съемках «Откровенного разговора». Вдруг вспоминается огромный синяк, который мы заметили еще тогда – в Париже, Кэрол сказала, что ездила по сложной трассе. «Вранье». Это единственное слово, которое крутится в голове.
Салли включает воду в раковине. Я собиралась убрать бокалы, однако они рискуют вывалиться из рук, поэтому я ставлю их обратно на ковер. Ребенок начинает ворочаться, Кэрол с готовностью вскакивает, бежит успокаивать, ставит чайник, чтобы разогреть молоко, достает бутылочку из новенькой сумки. Сумка в шотландскую клетку – в комплекте с колыбелькой.
Малыш плачет, Кэрол кладет палец ему в ротик, и он затихает. Я разогреваю бутылочку, Салли возится в ванной.
– Одна французская подруга научила. Соседка. У нее на обоих детях работало. Лучше, чем соска, правда? В дороге было очень удобно! Томас сразу засыпал.
– Давно он тебя бьет? – спрашиваю я, опустив бутылочку в горячую воду. – С самого начала?
Кэрол не смотрит на меня, гладит малыша по головке, а я лихорадочно думаю. Ведь ей ни за что не разрешат оставить ребенка! В такой ситуации – ни за что! Как ей удалось скрыть побои от агентства? Рано или поздно они узнают…
– Я думала, с появлением ребенка он изменится… – очень тихо говорит Кэрол. Похоже, она не хочет, чтобы услышала Салли. Гладит малыша по волосам, тот сосредоточенно сосет ее палец.
Молоко наконец разогрето, я передаю бутылку Кэрол. Из ванной выходит Салли и застывает на пороге, переводя взгляд с меня на Кэрол, словно на теннисном матче.
Кэрол кормит ребенка, а я прокручиваю в голове сцены из прошлого. Все предстает в совершенно ином свете. Многочисленные путешествия, которым мы так завидовали, дорогие гостиницы… А за закрытыми дверями, оказывается, крики. Заграничные больницы. Подарки, извинения, последние шансы. Вспоминаю свой день рождения. О нет, только не это!.. Мой идиотский праздник в ресторане.