Бет, настоящее
Чернота сменяется серыми сумерками. Серые жалюзи на окнах, серые стены, серый металл больничной кровати. Я открываю рот, чтобы возмутиться, но не издаю ни звука. Горло забито серой пылью.
Добросердечные медсестры без конца поправляют подушки, предлагают воду, улыбаются, успокаивают. Часто заходит Салли – сидит рядом, чаще всего молчит, иногда плачет. Я то просыпаюсь, то снова проваливаюсь в серое небытие, жду, когда Адам заберет меня домой.
– Она ничего еще не сказала? Совсем ничего? – шепотом спрашивает Салли у медсестер.
Те качают головами и объясняют, что я пока в состоянии шока.
– Реакции организма совершенно непредсказуемы.
Прямо при мне. Будто я потеряла не только голос, но и слух.
Когда заходит Адам, ковыляя на костылях, я могу лишь умолять его взглядом – увези меня отсюда! Пожалуйста, забери меня! Голоса нет.
Говорят, у меня жар, и мутится сознание от морфия. Я словно сижу в прозрачном пузыре и оттуда, изнутри, не могу до них достучаться. Врач сообщает Адаму, что у меня перелом челюсти и прокол легкого. Адам забрасывает его вопросами, ответы я не слышу.
И хорошо. Я и видеть не хочу. Мне бы спрятаться от ужасной серости.
Потом запах. Три свечи в церкви. Где они? Я верчу головой. Явственно ощущаю аромат воска… Все серая пыль, которая висит в воздухе! Дую изо всех сил, чтобы разогнать ее и вновь обрести голос. Ф-ф-ф-у-у-у-у! Ф-ф-ф-у-у-у! Как серый волк из сказки.
– Кэрол… Где Кэрол?
Медсестра, дежурящая у монитора, подносит стаканчик воды с трубочкой.
– Тише, тише… Пейте, только медленно. Вы бредите – это из-за лекарств. Постарайтесь не волноваться.
Адам уже рядом, шепчет в макушку:
– Тебе рано говорить! Отдыхай! Все будет хорошо.
– Нет. Надо найти.
– Тише…
– Кэрол… Найти Кэрол.
– Все в порядке, дорогая. Кэрол здесь. Кэрол в больнице.
– В какой еще больнице?
Адам оглядывается на врача, который зашел вслед за ним.
– Не понимаю… – бормочу я. – Мы же в церкви…
Снова запах свечей.
Клянусь! Клянусь! Клянусь!
– Ты путаешь, Бет! Это из-за лекарств! – говорит Адам и добавляет шепотом: – Кэрол в коме, Бет. Состояние очень тяжелое. Мы не хотели тебе говорить, пока не восстановишься. Зато ребенок, которого Кэрол взяла в аэропорту, почти поправился! Благодаря вам обеим. Он будет в полном порядке!
Тогда я вспоминаю. Птица простирает крылья, ее бьют ногой в спину. Я засыпаю, меня будят голоса. Кто-то кричит. Голос похож на мой… Да! Это кричу я.
– Мне нужно к Кэрол! Пожалуйста! Отвезите меня к ней!
Они долго спорят. Адам сердится. Салли плачет. В результате меня перемещают на каталку. Медсестра везет меня вместе с капельницей и мониторами, Адам ворчит: