– А во сколько завтра?
– В девять. Нет, в десять.
– Сюда?
– Нет. Вот смотри…
Маруська подтащил его к кухонному окну, ткнул пальцем в корпус напротив, показал подъезд и сунул ему в руки бумажку с номером квартиры и телефоном Зинки.
Алик взял бумажку, достал из кармана записную книжку и аккуратно переписал все на отдельную страничку. Потом спрятал книжку в один карман, из другого вынул другую книжку и все переписал еще раз.
Нас стало трясти. Если бы он достал третью книжку, мы бы убили его тут, и нас бы оправдали!
Он не достал третью книжку. Он взял Маруськин листок и стал все учить наизусть. Он стоял и шевелил губами, а мы вдвоем держали Генашку, у которого начались судороги.
Наконец терпение наше лопнуло.
– Все, пошел отсюда! – заорали мы хором. – Пошел отсюда, тебе говорят!
– А когда приходить?
– Тебе же сказали, завтра!
– Значит, завтра?
– Завтра, завтра.
– А во сколько?
– В десять!!
– Утра?
– А-а-а-а-а-а!!!
– Ну, ладно, я пойду, да?
– Да!
– Ну, я пошел…
И он пошел к двери. У нас даже не было сил дать ему пинка под зад. Мы стояли и ждали, когда за ним захлопнется дверь. И мы дождались. Он вернулся.
– Что, Алик, что опять?
– А можно, я у вас подожду?
– Почему?
– А вдруг я опоздаю…
Мы не сказали ничего. Мы вообще ничего даже не сделали. Мы молча кивнули и пошли спать.
А он сел в своем черном костюме возле входной двери в прихожей прямо на пол и стал ждать.
Лучше бы, конечно, мы его удавили.
Это была кошмарная ночь.
Мы легли около десяти. Еще полчаса мы ворочались с боку на бок, пытаясь угомонить сердцебиение.
В десять сорок мы заснули.
В одиннадцать он уже тряс меня за плечо.
– А? Что? Что такое? Тебе чего?
– Ленчик, извини, я забыл, завтра в девять или в девять тридцать?
– В десять, Алик, в десять…
– Извини.
В полпервого ночи он разбудил Маруську.
– Марик, прости, а я могу пойти к ней пораньше?
– Ты в жопу сейчас пойдешь пораньше! Дай спать!
– Ладно, извини, я думал, можно к девяти…
– Уйди!
В три тридцать он заполз в шкаф к Генке.
– Генаша, это я…
– Кто это?
– Это я, Алик.
– Сколько времени?
– Полчетвертого…
– Ну и чего тебе надо?
– Я не опоздаю?
В пять мы поняли, что спать он нам не даст. Заспанные и злые, с опухшими красными глазами мы сидели в трусах на кухне, пили чай и смотрели на часы. Мы ждали, когда будет десять.
Алик стоял в прихожей у входной двери и каждые пятнадцать минут говорил, как механический попугай, у которого что-то заело в мозгу.
– Ну, я пошел?..
Время остановилось вообще. Оно никуда не шло, ни вперед, ни назад. Раз десять мы заводили часы. Тридцать раз мы набирали «100», все равно было пять, хоть тресни. Потом стало десять минут шестого. Потом – одиннадцать минут… Потом – двенадцать…