– Какие отношения? – притворилась дурой старшая Адальстан. – Я о чем-то не знаю?
– Своеобразные, – не поддалась я на провокацию. – Ты будешь вести себя прилично, постараешься не рассказывать на камеру, как я глупа, несамостоятельна и как служба в СИБ портит людей. Иначе, клянусь своей службой, я сделаю все, чтобы стать императрицей, и сразу же отправлю тебя на Вассу. Тебя там мало кто знает – фермеры не интересуются театром и светскими сплетнями. Как тебе такая перспектива?
– Да как ты можешь? – ужаснулась мама. Я знала, куда ударить, чтобы было больно. – Я всегда тебя поддерживала.
Я в который раз за разговор закатила глаза и устало сказала:
– Повторяй это почаще, чтобы поверили и принц, и журналисты. Наверное, нужно будет приготовить обед или ужин, в зависимости от того, когда будет свободен принц. Справишься?
– Справлюсь, – процедила мама. Но об этом я могла и не спрашивать – старшая Адальстан вряд ли позволит себе сплоховать перед камерами. – Когда вас ждать?
– Сама еще не знаю. Думаю, по телевизору объявят даты. Если же нет, я позвоню, когда станет известно. До встречи.
– Рэйя, – вдруг сказала мать, а я замерла, надеясь, что она сейчас задаст хотя бы один вопрос, который позволит мне относиться к ней хоть немного иначе, – надеюсь, ты уже затащила этого простачка в постель?
Я выругалась вслух, уверена, заставив мою мать оскорбиться, и положила трубку. Ждать, что женщина, которую в скором времени ждет пятидесятилетний юбилей, изменилась – глупо, и я в очередной раз получила этому доказательство.
На свидание Кесалия уходила в прекрасном настроении. Одета она была в длинное платье фиалкового цвета и выглядела настоящей королевой. Но так думала только я. Как только Кесалия покинула галерею спален, невесты тут же принялись делать ставки, пытаясь угадать, как быстро принц ее выгонит. Я с минуту понаблюдала за их весельем и спросила:
– Чем ставки принимаете?
Кризан, которая взяла на себя роль букмекера, с готовностью откликнулась:
– Косметикой, кремами, шампунем. Но обязательно новые – уже начатый неликвид не подойдет.
– На что ставят?
– Мирана и я поставили на то, что наша толстушка отправится домой через два часа свидания; Велания, Роав и Ильфеина считают, что она продержится три часа; Нирара и Кароль уверены, что не больше часа, и только Реци посчитала, что Кесалия начнет собирать вещи не раньше полуночи. К кому присоединишься?
По интонации Кризан стало понятно, что Реци она считает почти такой же глупой, как Кесалию. Что ж, стоило ее шокировать:
– Ставлю на то, что Кесалию не выгонят.