Неудачливый жених адмирал Сорен Норбю, окончательно запутавшись в своих политических и военных предприятиях, в конце концов потерял Готланд, был разбит на море датским флотом, бежал в Россию, сидел там в тюрьме, отказавшись поступить на службу к русскому царю, и закончил свою жизнь во время осады Флоренции. Хотя в своем девизе он и написал «Друг Господа», душа этого выдающегося бойца и авантюриста, которому куда больше подошло бы время викингов, скорее всего, попала не в рай или в ад, а отправилась прямиком в Валгаллу.
Беренд фон Мелен посвятил остаток жизни критике Густава Вазы, в том числе в литературной форме, став одним из самых яростных ненавистников короля в Европе. Безусловно, ему было приятно узнать, что каравелла с грузом пушек и ценностей, захваченных в Кальмарском замке, так и не доплыла до Стокгольма.
«Элефантен»
Со времени сражения у стен Кальмарского замка прошло тридцать лет. Густав Ваза, ставший величественным стариком с бородой патриарха, мог с удовлетворением констатировать, что страна, которую он принял разоренной и раздираемой внутренними распрями, стала походить на хорошо налаженное помещичье хозяйство, в котором доля личной королевской собственности была самой высокой. Помогли «редукции» церковных земель, перешедших в собственность короны. Оппозиция была разгромлена, недоброжелатели притихли и не отваживались более называть короля «крутильщиком бычьих хвостов» — в память о давних временах плена, когда Густав бежал из Дании, маскируясь под погонщика скота. Возможно, король и сам уже вытеснил из памяти те времена, когда он был просто дворянином Густавом Эрикссоном. Даже свои многочисленные послания он подписывал уже не как прежде «Густафф». Перейдя на язык древних героев и цезарей, он называл себя по латыни «Густауус». Европейские властители, поначалу относившееся к Густаву как к выскочке, отобравшему корону у ее законного владельца — датского короля — уже давно приняли шведского монарха в свой избранный круг. Исключение составлял лишь русский царь Иван Грозный, отказывавший Густаву в прямых контактах. Гордый Густав, преодолевая унижение, был вынужден вести переписку с Иваном Грозным через новгородского воеводу. Впрочем, наследный принц Эрик вскоре поможет отцу избавиться и от этого последнего напоминания о его прошлом, по собственной инициативе вступив в прямое общение с русским самодержцем.
Каждый день из окна замка «Тре крунур» Густав мог видеть воплощение своей власти и могущества — строящуюся на верфи каравеллу «Элефантен», которая должна была стать самым большим кораблем на Балтике.