Она обдумывала ситуацию. Сможет ли она сыграть роль достаточно убедительно? Войти в церковь, положить руку на гроб, потом выразить соболезнования семье, сидящей в первом ряду. Естественно, там будет много сверлящих и пытливых глаз людей, готовых просканировать каждую скамью в церкви и полюбопытствовать об участниках процессии на кладбище, где Халлвина предадут земле. Будут разговоры о семье и о том, какое отношение каждый присутствующий имеет к усопшему. Наверняка там появится и полиция. Хотя нет никаких оснований переоценивать мыслительные способности стражей порядка, несомненно, будет глупо надевать этим слепцам слишком сильные очки на нос.
Она встала и прошлась вглубь коридора. Женщина в зеркале хорошо сложена, рост – сто семьдесят два сантиметра. У нее светло-каштановые волосы, высокие скулы, над глазами цвета морской волны две узкие нарисованные брови. Нос ровный и прямой. Подбородок – маленький и круглый как яблоко. Она облизала губы – в уголках рта показалась едва заметная улыбка, – после чего прошептала:
– О зеркало, что на стене висит, пути своей хозяйки отрази[49].
Она сняла куртку. Разумнее всего просто остаться дома. Ей не нужно никаких оправданий. Все знают, что у нее серьезная работа. В выходные предстоит много важных дел. Прием. Она должна выступить и отчитаться за свою работу. Как важно для общества, чтобы культура и здоровье шли нога в ногу. Ей предстоит выступать перед фарерскими политиками и множеством высокопоставленных чиновников.
Ее также ждут дела в Национальной больнице, которые нельзя запускать. Она хотела хорошо подготовиться к решающей встрече с Марией. Убийство спицами, передозировка, авария на дороге, пьянство, халатность, утопление, самоубийство. Как только не назовешь любимого ребенка. Больше всего ей хотелось поступить как Пилат. Умыть руки. Очистить их не в пресной воде, а в соленой. И эта большая битва состоится уже послезавтра на вечеринке в вязальном клубе.
Парковка уже почти заполнилась, когда зазвонил церковный колокол. У дверей стояли дети Марии и раздавали тексты псалмов входящим, которые кивали с серьезным видом в знак благодарности и брали в руки белую, красиво отпечатанную папочку с портретом Халлвина Трёндарсона на первой странице, а потом заходили с холода в теплое помещение, переступая через порог красновато-коричневого цвета.
Синоптики обещали ясную погоду до вечера. Над заливом с севера дул легкий бриз. Бирита Сувурнес и ее коллега Микал Ханссон из отдела уголовного розыска в Торсхавне приехали с попутным ветром в полицейской машине. Им предстояло дежурить у алтаря в церкви на тот случай, если случится что-то непредвиденное.