– Когда я зашел на Фьядлалуй и попросил обеих сестер и их тетушку Фриду найти три слова, которые могли бы описать их брата Халлвина, они сказали, что он был заботливым, улыбчивым и щедрым… Ничто так не велико, как красивая мысль. Улыбка – это дар свыше. И мы научены любить друг друга. Даже в такой трудный момент. Скорбь – это бездомная любовь. То хорошее, что есть между нами. Потому что между нами Бог. Во имя Иисуса. Аминь. Давайте помолимся…
* * *
Йоакуп и Бирита вместе шли с похорон по дороге с кладбища. Холодный северный ветер дул прямо в лицо, поэтому они быстро шагали в толпе людей.
В церкви находилось около пятисот человек, из них половина сопровождала катафалк всю дорогу до края могилы, чтобы сказать последнее прощай. В присутствии большой толпы замерзших и скорбных горожан Халлвин Трёндарсон был предан земле. На гроб бросили три горсти земли, был спет псалом, священник осенил могилу крестным знамением и прочел «Отче наш», после чего все закончилось. Или почти закончилось. Теперь присутствующие пошли всей толпой отведать горячего мясного супа с вкусным пирогом в подвальном помещении церкви, куда семья Халлвина пригласила их на поминки.
– Хорошего понемножку, – произнесла Бирита, когда завела машину, наблюдая краем глаза за толпой, проталкивающейся вперед к воротам храма второй раз за день. Старый обычай наливать чего-нибудь горячительного людям из дальних поселков, перед тем как они отправятся обратно домой, в последние годы превратился в организацию пышного угощения для разрастающихся похоронных процессий, где нынче встречается все больше и больше незнакомцев.
– Раз сказали суп, значит суп, – заметил Йоакуп, на этот раз расположившийся на сиденье рядом с водителем. – Приглашено много людей. Работа зовет, и вряд ли все доберутся до стола после первой подачи блюд.
– Невероятно, что так много людей пришло на похороны. Кажется, что люди становятся популярными, только когда умирают… – В голосе Бириты звучала некоторая ирония вперемешку с черным юмором.
Йоакуп кивнул в знак согласия:
– Да, я какое-то время сидел и размышлял, кто такой лежит в гробу. Можно было удивляться, о ком так говорил священник. Казалось, будто Халлвин был одним из лучших людей на свете. Но я его помню совершенно другим. И это не совсем то, что про него пишут в этих папочках.
– Важнее всего то, что написано в книге жизни, – рассмеялась Бирита и включила знак поворота направо при въезде на круговое движение. – Но не только священник нас удивил сегодня. Ты видел, кто блистал у алтаря?!
Йоакуп тут же понял, кого имела в виду Бирита: