– Да, она действительно была похожа на королеву «Джекпота». В длинной медно-серой кожаной куртке и в шляпе. Кому-то наверняка пришлось не по нраву, что она почти что кичилась новым возлюбленным на похоронах бывшего мужа. – Йоакуп не мог не признаться самому себе, что пара произвела на него впечатление, хотя он старался казаться равнодушным. – Я думаю… Ну, в общем, может быть, они нуждались друг в друге?.. Что касается меня, то мне это совершенно безразлично. Но с другой стороны, было ощущение, что Стайнар и Мария имели некую тему для разговора… Я знал, что они и ранее были знакомы, но показалось, что у них еще больше общего. Хорошо бы покопаться в этом поглубже… Ведь Мария – двоюродная сестра Халлвина, а Стайнар долго был его лучшим другом… Кому мне верить? Ведь нет никакого преступления в том, что человек влюблен. Или как?
Бирита слушала коллегу с большим интересом, аккуратно припарковывая белый «мерседес» перед зданием полицейского участка. Выпитая после этого чашка кофе немного взбодрила. Если не получилось поесть горячего супа в подвальном помещении церкви и отведать пирогов, испеченных по новейшим рецептам, только недавно появившимся в городе, приходится довольствоваться тем, что имеешь. А это ни много ни мало чашка черного кофе из Анголы и два куска бразильского сахара.
– Думаешь, Мария на самом деле может иметь какое-то отношение к убийству? – спросила потрясенная Бирита и посмотрела на Йоакупа.
– Нет, я очень надеюсь, что это не так. Никоим образом. И я хотел бы эту возможность рассматривать лишь в самую последнюю очередь. Ведь Мария крайне порядочная женщина. Но меня грызет, что они со Стайнаром так были заняты друг другом во время похорон, словно скрепляли печатью старый секрет.
– А ты знаешь, какие были отношения между Марией и Халлвином все эти годы?
– И да и нет. Я знаю, что Фрида и Трёндур после смерти Бьярнхардура друг с другом не разговаривали. Но Фрида уже давно, еще с молодых лет перестала общаться с братьями и родителями. Она, конечно же, сделала это ради выживания, но и для того, чтобы создать своей семье условия для нормального существования. Фрида – своего рода низвергатель старых обычаев. Тем не менее дети Трёндура доверяли тетушке. В ее доме им всем были рады. Но Фрида сама определяла рамки дозволенного. Я знаю, что юных представителей семьи ее брата всегда приглашали на празднования дней рождения в ее доме. Но, насколько мне известно, у них в роду шли споры насчет наследства. У нас на Фарерах это далеко не редкое явление. Вопрос состоял в том, кому достанется дом у Стайноа. Он находится в прекрасном месте, и при нем хороший участок земли, относящийся к землевладению.