Как сказал шотландский парламентарий, нефть рано или поздно закончится. Но рыба, природа и люди будут в этом регионе еще много столетий. Если на базе ВМФ случится ЧП, то это ударит не только по Шотландии, но и по Фарерским островам. Элвин начал сгущать краски, утверждая, что всего лишь одна утечка опасных радиоактивных материалов с базы окажет крайне негативное воздействие на всю экосистему в фарерских водах. А также на будущее архипелага. Это не только нанесло бы невосполнимый ущерб для всего фарерского рыболовства и искусственного разведения рыбы, но и разрушило бы имидж Фарер как экологически чистого туристического региона с восхитительной природой. Соответствующая потеря доходов будет больше, чем прибыль от гриндадрапа[64] за тысячу лет, убежденно утверждал Элвин Макдромен.
Но сейчас не время рассматривать вопросы самоуправления и другие проблемы на миниатюрных Фарерах в контексте британской политики. Вместо того, чтобы обсуждать пассивность шотландцев и фарерцев, а также бурные изменения в обществе, Ронья сменила тему разговора, переключившись на текущую жизнь, так как смерть Халлвина снова сблизила их с Моникой.
…Нет, Моника не собиралась надолго задерживаться на Фарерах. Но, возможно, сюда стоит вернуться насовсем, чтобы провести старость. Лучше всего будет подождать с продажей дома у Шоуварвевура. Моника не испытывала угрызений совести и ответственности за родителей, которые предали ее и отсутствовали все ее детско-юношеские годы. А Боргарьёрт? Ну, она справится со всем сама. Моника прокручивала в голове и другие варианты, как быть с сестрой.
– И что мне следует думать о Халлвине и всем том, что случилось? – спросила Моника риторически. – Я, конечно, надеюсь, что дело будет раскрыто как можно скорее. Но извини меня, Ронья, и, дорогая, обещай мне, что не станешь воспринимать это как нечто большее, чем просто самокритичное копание в самой себе… Я до сих пор не плакала над смертью моего брата, а все больше над его жизнью. И я знаю, что он был занозой в заднице для не такого уж малого количества людей. Бог знает, я…
Моника сжала губы и посмотрела доверительно в глаза подруге, которая только сидела и слушала. В своей работе Ронья часто перебивала людей, занимавшихся пустой болтовней на деловые и политические темы и пытавшихся оспаривать реальные факты или избегать напрашивающихся выводов. Тем не менее она не стала прерывать неуверенную, медленную, но искреннюю речь подруги.
– Когда мне позвонила Боргарьёрт и сказала, что Халлвина убили, первое, о чем я подумала, было то, что это сделал наш отец. Затем я решила, что Халлвин натворил что-то такое, чем свел Боргарьёрт с ума, и она в бешенстве убила брата. Еще и потому, что это должна была быть женщина, знающая дом, а также потому, что его закололи в шею и грудь двумя большими спицами, взятыми из корзинки бабушки. Но я знаю, что это сделала не Боргарьёрт. Она никак не смогла бы скрыть такое убийство. Ее защитные построения пали бы после первого вопроса, заданного полицией.