Салар знал, что собой представляет тайная полиция. Выбор между «Братьями-мусульманами» и военной диктатурой аналогичен мучительному выбору между чумой и холерой.
Настоящими проигравшими оказались надежда на демократию, мечта о справедливости, борьба за свободу и равноправие в этой многонациональной, но бедной стране.
На Фарерах все было по-другому. Холодно, красиво и безопасно. А горы в Норвуйке выглядели как большие пирамиды, возвышающиеся над морем. Они состояли из закаменелого вулканического туфа, изрезанного ледниками и потрепанного временем. В отличие от творений рук человеческих в Гизе, которые во времена правления фараонов построили голодные рабы, подгонявшиеся плетками.
Но теперь речь шла об обустройстве будущего семьи Бьёрг и Салара. Жизни Никиты и Ари. Их любимых одаренных детей. Никита и Ари нашли друзей в Норвуйке, и их детский мир отныне стал фарерским. Но они периодически спрашивали о бабушке и дедушке в Насре и родственниках в Каире. И не понимали, почему мир и покой не царят на всей планете.
Вечером у них в семье ели дауд-башу – популярное блюдо на Ближнем Востоке. Вся семья находилась на кухне: родители с детьми делали котлетки из фаршированной баранины, лука и петрушки, запекали это все под толстым слоем томатного соуса и подавали на стол с темным рисом и поджаренными кедровыми орешками. Запах и еда погрузили Салара в мечты о невероятно красивой, залитой солнцем стране с богатой культурой, жарой из пустыни, слепящим дневным светом и ярко-синей водой в самой длинной реке мира – Ниле, несущей жизненную энергию целые шесть тысяч семьсот километров из далеких таинственных джунглей в горах Руанды по направлению на север через восточную оконечность Африки и впадающей в Средиземное море.
– Ну ладно, сейчас мы пойдем играть, – сказала Бьёрг Никите, сидевшей у доски с лунками, наполненными светящимися шариками из кварца, которые они купили на каникулах в Египте, и нетерпеливо ожидавшей, когда все начнут играть в калах. В семье еще любили шахматы и карты. Но именно калах был чем-то особенным как во всем мире, так и в сердцах домочадцев: говорят, калаху семь тысяч лет и он является первой настольной игрой, в которую начали играть жители Северной Африки.
– Калаха, – сказала Никита, и все в доме, конечно, знали, что это означало на египетском арабском «поторопись».
Бьёрг пустила шарики катиться вниз в круглые лунки, с улыбкой поглядывая на своего мужа.
– Завтра вечером я не буду ни готовить ужин, ни играть с детьми. Вместо этого твоя жена пойдет в город. Тогда ты будешь и папой, и мамой!