Лина с большим интересом смотрела эту передачу, где Несой разнесла в пух и прах власти страны.
– Мы уже много лет говорим о том, чтобы дать больницам более высокий приоритет в системе. Хорошая медицина невозможна без операционных палат и отделений терапии.
Зрители аплодировали и смеялись, увидев, как эта толковая женщина поставила в неловкое положение директора больницы, министра здравоохранения, начальника департамента социальной политики и мэра.
– Как долго вы собираетесь отправлять беспомощных людей домой в их пустые и холодные дома, где лишь немногие из них способны без посторонней помощи встать с постели? Это неизбежно приводит к тому, что в обществе появляется большая группа ущемленных людей, которые барахтаются и погружаются в трясину, становясь забытыми или отстраненными от нормальной жизни.
Многоопытная медсестра говорила как никогда убедительно. Она заявила о необходимости единого плана для государства, тратящего каждую третью крону на социальную сферу.
– Когда у человека ограничены физические возможности и он, парализованный, вынужден сидеть в инвалидном кресле, это полностью меняет его каждодневную жизнь. Непосредственной причиной этого, конечно, является сам недуг, однако когда страдающих от него инвалидов или людей с ограниченными возможностями оставляют наедине с самими собой, притом что, как показывают все исследования, единственным шансом для них является терапия и реабилитация, то это следует считать ни много ни мало политическим вандализмом.
Словно опытный оратор, она посмотрела в глаза всем участникам передачи, а потом обернулась лицом к многочисленным зрителям:
– Для очень многих людей в этой стране нет никакого реального плана. Директора медицинских учреждений и врачи приходят и уходят. Пишутся новые отчеты. Ведутся разговоры об оптимизации медучреждений для того, чтобы сэкономить средства, сократив несколько рабочих мест. Но нет, здоровье и благополучие нации должны быть настолько доступны для граждан, насколько это возможно. Наиболее приемлемые решения – не всегда самые дорогие.
Анна Несой пыталась все это донести до тех, кто управляет больницами или отвечает за медицину и социальную сферу.
Голова у Лины уже трещала. Согласно ходившим по городу слухам, полиция имеет определенные подозрения насчет возможной причастности Трёндура к смерти Халлвина. Был ли этот беспомощный человек, рядом с которым она сидела и чью руку держала, действительно убийцей, который получил наказание за свои злодеяния? Лина с трудом могла это представить. Трёндур выглядел таким безобидным, когда лежал один-одинешенек в пятой палате, тщетно пытаясь вымолвить хотя бы слово. Как узнала Лина, Трёндур нашел сына мертвым в среду, после чего Боргарьёрт по указанию отца сообщила по телефону об убийстве в полицию, которая тут же приехала на место преступления. Сыщики попытались переговорить с отцом убитого, выглядевшим после всего случившегося очень подавленным и неразговорчивым. Спустя почти сутки у Трёндура дома случился приступ. Позже полицейские осведомлялись у главврача о его состоянии, интересуясь, имеется ли возможность задать Трёндуру несколько вопросов. Как им было сказано, жизнь пациента находится вне опасности, однако он получил серьезное повреждение мозга из-за кровоизлияния, и часть правой половины тела парализована. Поэтому вряд ли есть какой-либо смысл его допрашивать.