Конрад Симонсен про себя отметил, что шеф ПСК специально готовился к нынешнему совещанию. Сам же он сказал:
– Прекрасная мысль, только постарайся покороче, Эрнесто.
Эрнесто Мадсен принялся рассказывать; Графиня слушала его с особым вниманием. В какой-то момент она мягко прервала его:
– Объясни-ка мне это еще раз. Итак, ты говоришь, что если я сумею одновременно выглядеть и покорной, и надменной, то мои шансы заставить его пойти на контакт возрастут? Но как мне это сделать на практике? Скажем, я подсаживаюсь к нему за столик. С кем я должна быть высокомерна, и по отношению к кому демонстрировать свою покорность?
– Ну, например, ты можешь быть высокомерна по отношению к официантке, особенно если она – молоденькая девочка.
Шеф ПСК оживился и похвалил:
– Отлично придумано, Эрнесто! Мы вполне могли бы позаботиться о том, чтобы подобрать молоденькую официантку из наших людей, вот только бы еще знать, куда ее поставить.
– Но ведь этого мы как раз и не знаем?
– Ну да. Ладно, посмотрим. А еще что понадобится? Говори, не стесняйся.
Графиня продолжила:
– А как ты посоветуешь, перед кем мне разыгрывать покорность?
Конрад Симонсен прибавил:
– Да, это прекрасная мысль – попытаться взглянуть на ту роль, что предстоит сыграть Графине, с точки зрения твоей оценки психологии его отношений с матерью. Это было бы и уместно, и сэкономило бы нам уйму времени.
Директор департамента полиции также присоединила свой голос к общему восторженному хору, и Эрнесто Мадсен без помех изложил все, что хотел еще сказать. По мере всего этого референт продолжал невозмутимо выполнять свои непосредственные обязанности, и ни директор департамента полиции, ни психолог ни на секунду не заподозрили, что в точности следуют сценарию, тщательно разработанному шефом ПСК.
Обедать Андреас Фалькенборг отправился в придорожный кафетерий в местечке Сольрёд, расположенном к югу от Копенгагена. Графине удалось занять очередь в кассу за два человека до него. Замаскированный под красивую брошь микрофон, прикрепленный к лацкану ее жакета, был соединен с лежащим в сумочке передатчиком, устойчивый сигнал которого поступал в командный пункт в префектуре полиции Копенгагена. Все присутствующие здесь напряженно вслушивались в каждое слово. Когда Графиня затеяла спор с кассиршей по поводу соответствия качества пищи заявленной цене, директор департамента полиции удовлетворенно закивала. Благодаря этой заминке Графине, очевидно, удалось несколько задержаться и пройти со своим подносом в зал уже после того, как Андреас Фалькенборг устроился, поскольку чуть погодя они услышали, как она спрашивает: