– Все эти высокопоставленные персоны типа Хельмера Хаммера и Бертиля Хампель-Коха… Самим им, черт их дери, никогда не приходится пачкать руки – предпочитают, чтобы за них это делали другие!
Графиня оставила его слова без ответа – да и что она могла сказать?
– Считаешь, мы поступили неправильно?
– Нет, Симон, что ты. Правда, думать об этом страшно и омерзительно, и я готова сделать все, чтобы никогда больше этого не вспоминать, но когда я стояла там и смотрела на Полину, я вдруг поняла, что люблю тебя больше всех на свете. Ты поступил абсолютно правильно, сделал единственное, что мог в подобной ситуации.
– Тогда почему же я этого не чувствую?
– Тем не менее это так, и не забывай: ты был отнюдь не один. На мне также лежит часть ответственности или, если хочешь, вины.
– И я благодарен тебе за это. Как думаешь, нам удастся оставить это в прошлом?
– Несомненно. Ведь у тебя есть я, а у меня – ты, а если возникнет хоть какое-то сомнение, нам достаточно будет взглянуть на Полину.
Продолжая сосредоточенно созерцать ночную тьму, Конрад Симонсен удовлетворенно кивнул.
Той же ночью встретила свой конец последняя, седьмая по счету, жертва несчастного детства Андреаса Фалькенборга. На совести мужчины, вышедшего из пивной и свернувшего в темный закоулок, чтобы справить малую нужду, была не одна человеческая жизнь. Он специализировался на том, что устраивал передозировку наркоманам, которых решено было убрать; кроме этого, с помощью угроз и побоев он заставлял владельцев баров брать на продажу все большее количество незаконных товаров, поставляемых его шефом. Многие втайне считали его тупой свиньей, однако мало кто решался высказать ему это в глаза. С таким матерым преступником никому не хотелось связываться. И лишь немногие знали о том, что на самом деле он работал на двух хозяев. На организацию Маркуса Кольдинга, которую полиция вот уже который год держала под так называемым наблюдением «первого уровня», чего удостаивались лишь самые влиятельные и дерзкие группировки криминального мира. И в то же самое время он был информатором, по своей значимости превосходившим всех прочих, внедренных властями в данную организацию. Хоть он никогда и не входил в число самых близких соратников Холодного Доктора, временами поставляемая им информация приводила к неплохим результатам. В свою очередь, власти смотрели сквозь пальцы на все его похождения, что было, на его взгляд, весьма практично. Его-то и решено было сделать разменной монетой в игре, где на кону стояла жизнь молодой полицейской.
Зайдя в закуток, он одной рукой расстегнул штаны – в другой у него был стакан с пивом – и приготовился освободиться от лишней влаги в организме. Чуть погодя раздался тихий вздох облегчения, и вокруг него в прохладном воздухе заклубилось легкое облачко пара.