Врата. За синим горизонтом событий (Пол) - страница 184

Застегивая на лету шорты, я направился к выходу. Продолжение этого сценария я прекрасно знал.

– Ты собираешься использовать химические ракеты, Ларви? – как можно любезнее поинтересовался я. – Ладно, тогда нам с Джанин нужно выйти и проверить боковые грузы. Может, выпьем все вместе, когда мы вернемся?

Ларви солнечно улыбнулась.

– Хорошая мысль, дорогой. Только мы с папой можем и сейчас немного выпить, а потом присоединимся к вам.

– Одевайся, – приказал я Джанин, чтобы предотвратить язвительное замечание, готовое сорваться с ее языка. Но она, очевидно, решила быть послушной, потому что без лишних слов подчинилась. Мы проверили герметичность костюмов друг у друга, потом позволили Ларви и Пейтеру удостовериться в их надежности, затем пролезли в шлюз и на привязных ремнях выбрались в космос.

Первое, что мы сделали, – это посмотрели в сторону нашего бывшего дома. Надо сказать, не очень ободряющее зрелище: Солнце превратилось в обычную яркую звезду, а Землю я вообще разглядеть не смог, хотя Джанин обычно утверждает, что видит ее.

Второй взгляд по традиции – в сторону Пищевой фабрики, но и тут я оказался не на высоте. Одна звезда в этом беспорядочном скоплении ничем не отличается от другой, особенно на нижних пределах яркости, а их на небе пятьдесят или шестьдесят тысяч.

Джанин работала быстро и на редкость эффективно. Она простукивала болты, крепившие к боку корабля большие ионные двигатели. Я делал то же самое со стальными креплениями. Джанин, в целом, хороший ребенок. Ей четырнадцать лет, и она сексуально озабочена, но она не виновата, что у нее нет подходящего объекта, с которым можно было бы пройти этот нелегкий путь превращения в женщину. Кроме меня, конечно, и еще менее удовлетворительно – ее отца.

Все оказалось в полном порядке, как мы и предполагали. Джанин дожидалась меня у стойки большого телескопа, и показателем ее хорошего настроения было то, что она даже не упомянула, кто свернул эту чертову трубу.

Я позволил ей первой вернуться на корабль, а сам еще несколько минут поплавал в пустоте. Не потому, что мне очень нравился вид давно осточертевшей Галактики. Только здесь, в безвоздушном пространстве, я мог себе позволить побыть в относительном одиночестве.

Мы по-прежнему делали больше трех километров в секунду, но судить о скорости было невозможно – не с чем сравнивать. Казалось, мы вообще не движемся. И так было почти все эти три с половиной года.

Старый Питер – он произносит свое имя как Пейтер – все время рассказывает самые фантастические истории. Одна из них – о его отце, который якобы служил в отряде «оборотней» СС. Легендарному «оборотню» в конце войны не могло быть больше шестнадцати. По словам Пейтера, он должен был перевозить реактивные двигатели для истребителей МЕ-210, которыми только что вооружили Люфтваффе. Героический мальчонка до самой смерти не мог себе простить, что не доставил двигатели вовремя, поэтому летчики Люфтваффе не смогли справиться с «Ланками» и В-17, что, по его мнению, изменило бы ход войны. Всем рассказ показался ужасно интересным, особенно когда мы услышали его в первый раз. Но суть истории заключалась не в этом. Самое забавное, как юный наци перевозил последнее слово техники – в упряжке. Но не лошадей, а быков. И даже не на крестьянской телеге, а на санях. Новейшие турбины – и крепколобый паренек по щиколотки в навозе и с ивовым прутиком в руке.