Громыхнуло совсем недалеко, где-то на соседней улице. По высокой крыше дома, в опустевший двор которого они хотели было сунуться, застучали мелкие деревянные обломки. Потом бухнуло посерьезнее, с неба градом посыпалась труха и обломки. Что именно принес разнесший чей-то терем взрыв, Денис, конечно, не рассмотрел, но от навалившейся тяжести кровля дома вздрогнула, просела и провалилась внутрь избы в скрипучем треске и протяжном грохоте.
Первое, что услышал Денис, когда барабанные перепонки смогли вновь воспринимать звуки, чуть потише ядерного взрыва, был детский плач. Поначалу он подумал, что доносится он откуда-то издалека, и лишь потом, взглянув на брыкающуюся и извивающуюся в руках Кузьмы добычу, догадался, что орет их августейшая ноша. Хотя было бы смертельно удивительно, отреагируй она спокойно на то, что из сна ее вырвал гром разодравшего небо светопреставления, а обнаружила она себя лежащей на руках распоследней страхолюдины.
Денис глянул в сторону Ярины. Та, как-то хищно опустив книзу лезвие клинка, как кошка, подобралась для прыжка. В сторону кинувшихся к ним троих вояк. Их командир, заметно прихрамывая и зачем-то придерживая одной рукой отороченную густым серым мехом шапку, тем не менее двигался навстречу беглецам на удивление ходко.
– Куда собрались?! – выкрикнул он. – Не вздумайте в домах ховаться! Зашибет! Не видите, по теремам лупят?!
Слова эти совершенно явно свидетельствовали о том, что пересекшийся с ними отряд вовсе не был посланной по их души погоней. Цель, судя по всему, он преследовал куда более благую.
– Не слыхали, что ли? – Подойдя ближе, хромой сдернул со вспотевшей головы рогатывку и вытер ею раскрасневшееся и перепачканное гарью лицо. – Я ж кричу – в церковь идите. Они по храмам не палят. Единоверцы все ж таки, раздери их корень. Эй! – крикнул он в сторону, где угадывались за серыми лохмотьями дыма темные жупаны его отряда. – Всех обойдите, кого увидите на улице. Попрятались по сараям да под заборами, дурачье! В церкву пусть идут!
Ярина, уяснив, что им пока ничего не угрожает, принялась обнимать и успокаивать хнычущую княжну. Разумеется, предварительно выдрав ее из медвежьих лап Кузьмы.
– Что, напугалась, мелкая? – участливо потрепал Елену по макушке хромой. – Ничего. В храме святые отцы молебен затянули. Там тихо, благостно. Не хнычь. Куда идти, знаете? – Последний вопрос, сощурив подслеповатые глаза, едва выглядывающие из мешков с синими прожилками, голова отряда «гражданской обороны» задал Денису.
– Вроде того, – пожал тот плечами.
– Тогда давайте оставлю с вами человека, пусть проводит.