* * *
Судмедэксперт, криминалисты и присланный не отошедшим от похмелья участковым молодой лейтенант толпились в коридоре, не решаясь пройти дальше в квартиру, когда Кардашов с Антоном поднялись к ним на лифте.
– Доклад! – отрывисто бросил следователь.
– Соседи ночью слышали крики и вызвали наряд. Никто не открыл. Выломали дверь и вот – увидели, – лейтенант махнул рукой в сторону комнаты. Из-за дверного косяка был виден линолеум на полу, кусок ковра, угол кровати и две голых ноги в потеках крови.
– Так, все понятно. Ну, Антон, твоя очередь. Работай, а мы пока с… Как тебя? – обратился Кардашов к лейтенанту.
– Самойлов, товарищ капитан.
– А мы, Самойлов, соседей опросим.
Жрец опустился на корточки над своей сумкой и начал извлекать из ее глубин всевозможные обереги, лампадки, свечи и пучки трав. Из-под капюшона раздалось еле слышное размеренное бормотание.
Обход по соседям не дал особых результатов, но картина в общем была ясна. Типичная бытовуха. Потерпевшая – Сердюк Вероника Александровна, двадцати шести лет. Проживала в квартире последние три года. Последние несколько месяцев – вместе с сожителем. Про сожителя толком никто ничего не знал – мужик как мужик, не особо разговорчивый, но вежливый, приличный на вид. В ночь убийства никто не видел, чтобы он входил или выходил из квартиры, да оно и понятно – все ушами к стенке прижались, слушая крики, да стенания потерпевшей. Кардашов, и без того смурной, окончательно помрачнел. Никак не мог привыкнуть к этой черте человеческой натуры – человека убивают, а никто не спешит помочь, только наблюдают. Хорошо хоть полицию вызвали.
В квартире пахло ладаном и амброй. Следователь поморщился от едкого запаха. Зеркала были занавешены, везде горели свечи и лампадки, а в дверном проеме, ведущем в комнату, колыхались длинные нити с нанизанными на них косточками и черепками. Антон закончил к его приходу – Кардашов услышал тихое позвякивание вериг на кухне, и тут же зашумел чайник. Криминалисты уже работали вовсю, а лейтенант устроился на стуле в центре комнаты и, высунув от усердия кончик языка, под диктовку судмедэксперта составлял протокол.
– Осмотр спокойно прошел? – поинтересовался Кардашов у лейтенанта.
– Ага, ваш жрец говорит, случай неопасный, взвод упокоения не нужен, можно работать, – ответил тот, не отрываясь от письма.
– Следы борьбы? – спросил на автомате.
Лейтенант растерянно осмотрелся:
– Как видите, в изобилии.
И правда – пол был усеян обломками мебели и осколками битой посуды. Под окном в луже воды, натекшей из вазы, лежал букет цветов. Кардашов, глядя под ноги и осторожно ступая, приблизился к телу.