Альф добродушно засмеялся и облокотился на подоконник.
Эва раньше не слышала композиции, которая сейчас звучала. Эта музыка завораживала: длинное соло вначале, чуть ли не на пять минут; Эва уже было подумала, что петь не будут, но нет – дальше зазвучал вокал, а потом снова длинный проигрыш. Ей казалось, что музыка – живое существо; каждая нота словно физически прикасалась к ней, и это было потрясающе. Никогда раньше ей не приходилось переживать ничего подобного. Чтобы музыка так трогала – о, это дорогого стоит…
Вдруг Альф спросил:
– Помнишь, мы ездили на Эланд?
– Ага.
– Ты тогда сказала странную вещь.
– А что я сказала?
– Что ты ужасно стеснительная.
– Правда? – засмеялась Эва. У неё было прекрасное настроение. – Ах да, точно. А почему ты спрашиваешь?
Альф обнял её за плечи и развернул к себе, сказав:
– Сейчас некого стесняться.
Он смотрел ей в глаза, и Эва поняла, что это значит.
– Мы не должны, – сказала она и обнаружила, что голос её плохо слушается.
– Нам пора узнать друг друга по-настоящему, – возразил Альф. – Я жду этого уже очень давно.
Он поцеловал её – уверенно, смело, зная, что она хочет этого. Его поцелуй оказал на Эву невероятное действие: желание захлестнуло её, накрыло с головой, вычеркнуло все мысли и вопросы. А Альф продолжал, и теперь ласкал её – и она отзывалась на каждое его прикосновение.
Эва всё же попыталась опять сказать нечто вроде «мы не должны», но Альф не стал слушать, поднял её на руки и отнес на кровать, которая находилась за перегородкой. Света здесь не было, окно было зашторено. На стене висели электронные часы с крупными зелеными цифрами, они слегка освещали спальню, и Эве подумалось, что он слишком яркий. Цифра на часах, показывавшая минуты, успела смениться только на единицу, но это тянулось как вечность. Альф разделся, лег рядом с ней, и Эва опять ощутила его сильное тело, его руки, ласкавшие её – и какие-то слова (она их именно ощутила, но не разобрала) – эти слова обещали блаженство. Она уже была без одежды, но не знала, сама ли разделась или её раздел Альф.
Она знала в тот момент только одно: ни за что на свете она сейчас не смогла бы отказаться от его любви.
* * *
Эва проснулась поздно. Первое, что она увидела – зеленые цифры на стене. Двенадцать пятьдесят девять, и сразу сменилось на тринадцать ноль ноль. Она удивилась, потому что не поняла, где находится и что означают эти цифры. А потом вспомнила. Она дома у Альфа.
Он был рядом – дремал, но очень чутко, и как только Эва пошевелилась, потянулся к ней, чтобы поцеловать.
– Доброе утро, – шепнул он ласково. – Не хотел тебя будить. Ты так сладко спала.