Андрей спокойно встретил его взгляд и тоже ободряюще улыбнулся уголками губ, и Дмитрий вздохнул и закрыл глаза. Сестра подсоединила систему, и, когда Вересов и Сухоруков вошли в операционную, он уже спал, он уже был далеко-далеко, по ту сторону добра и зла. Незаметным движением Заикин ввел стрельный яд кураре — помнишь, как мы когда-то играли в индейцев, нет, ничего ты теперь не помнишь, скелетная мускулатура парализована, тело расслаблено, работает только сердце, легкие опали, как пробитый гвоздем футбольный мяч. Теперь за тебя дышать будет Жора Заикин, он отлично умеет дышать за других, вот только за себя ему дышится трудновато, особенно в эти две недели, когда он на каждом шагу натыкается на Таню и Виктора; зря Николай Александрович разрешил ей пойти в санитарки, а впрочем, как к санитарке ни у меня, ни у Якова, ни у Таисы Сергеевны к ней нет никаких претензий, вот уж не предполагал, что профессорская дочка будет мыть туалеты и коридоры и наотрез откажется от непыльной работы в регистратуре или в приемном покое. Впрочем, тебя это никак не касается, потому что пока тебя не увезут в послеоперационную палату, Жора и не вспомнит ни о Тане, ни о Викторе, и я не вспомню о том, что завтра — партбюро, и я, наверно, был бы счастливейшим человеком, если бы отделался только строгим выговором, — год ломовой работы, и снимут, а вот если завтра меня исключат из партии, худо мне будет, совсем худо. Но и об этом я не подумаю, пока не окончится операция, и Вересов тоже, хотя и ему завтра особых радостей ждать не приходится, на несколько часов ты — наши начала и наши концы, и если бы даже рядом взорвалась бомба, мы бы разве что руки над операционным полем сомкнули, чтобы, не дай бог, в рану не попала соринка.
Ты даже не знаешь, старина, сколько всем нам сегодня утром довелось из-за тебя понервничать. Еще в тот день, когда ты поступил, у тебя взяли на анализ кровь и определили третью группу, и вчера Заикин заказал к операции пять флаконов донорской крови, а сегодня утром он проверил ее на совместимость, так всегда делается, и в крови выпали хлопья. Нет, никаких ошибок, третья — и третья, просто подлая твоя болезнь сыграла с нами такую шутку, она успела незначительно изменить состав крови, но этого оказалось достаточно, чтобы все полетело к чертям. И пока ты томился в своей палате, в душе проклиная нас за то, что мы тянем резину, Толя Грибов с медсестрой смотался в Институт переливания крови, и они подобрали именно то, что тебе нужно, к счастью, подобрали, иначе операцию пришлось бы отложить и посылать самолеты в Брест, Гомель, Гродно, во все города, где есть донорские пункты. Но об этом я тоже не буду тебе рассказывать, когда ты очухаешься, совсем ни к чему тебе все это знать. Такая у нас работа.