— О господи! — вырвалось у меня. — Это же вы!
— Да. У меня много свободного времени.
Я встала, подошла к шкафу и достала еще несколько бутылок. В каждой из них были разные композиции: еще одна крошечная женщина с серебристыми волосами, сидящая в кресле и занятая вязанием, миниатюрное стихотворение Леонарда Коэна на пюпитре, крошечные фигуристы, кружащие среди зимней сказки. Некоторые бутылки были доверху наполнены перьями, маргаритками, бабочками и ракушками.
— Потрясающе, — сказала я.
— Бросив пить, я заскучала по своему барному шкафу. Мне не хватало привычного ритуала — хотелось достать бутылку вина, откупорить ее и налить себе бокал. Это помогало мне снять напряжение. Шкаф опустел, но на него было грустно смотреть, все равно что на стоячий гроб. Поэтому я вместе с другими пенсионерами стала ездить в город на вечерние курсы по сборке кораблей в бутылке. Кораблями я никогда не увлекалась, так что решила заменить их тем, что мне нравится. Я называю этот шкаф своим кабинетом редкостей.
— Он обалденный, — ответила я, рассматривая разномастные бутылки.
— Приходилось спорить с внутренним голосом, который называл меня жалким ничтожеством и напоминал, что было бы куда проще использовать шкаф по прямому назначению. Выпивка позволяла мне жалеть и щадить себя. Мне было трудно расслабиться без бокала или бутылки вина. Я до сих пор этому учусь. Но на самом деле выпивка не позволяла мне почувствовать вкус жизни. Она делала меня вялой, вредной, легкомысленной или заторможенной. Я пила столько, что совсем потеряла способность на чем-либо сосредоточиться. — Одри достала бутылку, в которой фигурки отца и дочери показывали на сидящую на дереве птицу. — Мама умерла, когда мне было десять лет. Когда мы навещали ее на кладбище, прилетала малиновка и садилась на надгробие. Иногда папа брал меня наблюдать за птицами. Стоило мне увидеть малиновку>, я говорила: «Смотри, это мама».
— Как мило!
— У папы много лет был Альцгеймер. В конце концов он перестал быть собой. Я ужасно боюсь, что кончу так же. Что потеряю память. Потеряю разум. Но даже если это случится, по крайней мере, кто-то сможет открыть этот шкаф и показать мне вещи, которые я люблю, показать, кем я когда-то была.
Я энергично кивнула, не зная, что еще сделать или сказать.
* * *
— По-моему, со снежинками у вас с Билли должно что-то получиться, — сказала Одри. — Не бойся узнать о них побольше. Общий интерес очень полезен.