Ах! Действительно, красавчик! А ведь шеф точно сейчас его купит. Он же упрямый, не отвяжется.
— Ладно, расслабься, — успокоил Кирилл Андреевич. — Оформлю на фирму, пусть это будет служебная машина. А ты будешь пользоваться.
Оу! Так это все меняет! Идея очень мне понравилась. Если это служебная машина — значит, я ничем никому не обязана. И сразу же взглянула на автомобиль другими глазами: неужели теперь каждый день я буду колесить по городу на этой прелестной игрушке?
Чудесно!
— Оформите на вашу компанию?
— Да. А ты будешь ездить.
— Классно!
— Договорились?
Я отчаянно закивала, однако не удержалась от язвительного замечания:
— Сколько же у вас служебных машин, Кирилл Андреевич! А вам все мало! Прямо остановиться не можете, коллекционируете их, как фигурки из киндер-сюрприза.
— Катя, рот закрой. Или я сам тебе его закрою…
Я изумленно вскинулась, посмотрела на него и тут же представила, как он наклоняется ко мне и целует — ведь это самый эффективный способ заставить девушку замолчать. Целует сердито и страстно, а не ласково и волшебно, как в прошлый раз. У меня остановилось сердце. Я ощутила этот поцелуй на губах, он расцвел горячей алой розой.
— Да, — выдохнула я.
— Что? — удивился коллекционер служебных автомобилей.
— Хочу эту машину.
— Слава богу, договорились!
— Она так мне нравится!
— Правда? — обрадовался директор. — Вот и славно! Наконец-то моя вредина уступила!
— И цвет потрясающий!
— Садись, посиди за рулем.
Удивительный день! Он вместил поездку в другой город на одном роскошном авто и покупку другого, рассказ о пожаре, заключение контракта, сражение в автосалоне, мечту о поцелуе…
Сколько впечатлений и эмоций, сейчас мое сердце не выдержит.
Катя
Так как милый друг выступил в роли кондитера-виртуоза и покрыл меня толстым-толстым слоем шоколадной глазури, я теперь не должна работать по ночам.
Оставила самых добросовестных и рьяных учеников, буквально помешанных на русском языке: Джеймса из США, Франческу из Гваделупы и Ивана из Аргентины. В общей сложности получается всего лишь пять занятий в неделю. Это ни о чем! Аргентинец сначала отважно потребовал четыре урока, но быстро сдулся. Да, его можно понять, русский язык такой сложный, что могут задымиться извилины. У Ивана Мартинеса они и задымились — после третьего занятия. Пришлось парню снизить обороты.
В своем аккаунте на языковой платформе я повесила объявление: «Дорогие друзья, временно не беру новых студентов». Что тут началось! Я вовсе не хотела подтолкнуть покупательский спрос, умышленно создав дефицит, как это делают коварные маркетологи. Но я его подтолкнула. Меня завалили сообщениям с мольбой и требованиями открыть прием нового потока. Вдруг выяснилось, что сотни людей готовы свести счеты с жизнью, если у них не будет возможности читать в оригинале Достоевского.