, и я получила от нее немало удовольствия; но еще большее удовольствие доставила мне критика на «Беренику» Расина; я нашла ее весьма забавной и остроумной…» Аттическая соль литературно-театральных сражений оказывается прекрасной приправой к горьким пилюлям строгой нравственной проповеди.
Для придворных же пропускать мимо ушей суровые предостережения церкви было тем легче, что пример здесь подавал сам король. В начале 1666 года умерла Анна Австрийская. Для партии святош эта смерть означала утрату самой могущественной покровительницы, а для Людовика – не только горе, вполне искреннее, но и исчезновение серьезной, хотя не слишком действенной, помехи в его наслаждении земными радостями. «Общество Святых Даров» было официально запрещено (что, правда, не означало подлинного прекращения его деятельности – оно продолжало существовать еще несколько лет, но в самой глубокой тайне и, конечно, не с таким размахом, как раньше). Связь Людовика с Луизой де Лавальер уже не скрывалась даже для виду. Сама королева Мария-Терезия обязана была оказывать ей знаки расположения, усаживать ее за своим столом, давать ей место в своей карете. Самые высокопоставленные придворные унижались не только до раболепства, но и до злобных интриг против Луизы, еще недавно незаметной фрейлины. Впрочем, теперь она была возведена в ранг герцогини. Если ее с королем первенец был рожден тайно, само существование этого младенца, не прожившего и года, было мало кому известно, то дочь и сын Луизы, появившиеся на свет после смерти Анны Австрийской, были узаконены парламентским актом как дети короля; их воспитательницей была назначена супруга Кольбера; чуть подросшие, они стали жить при дворе под именами графа де Вермандуа и мадемуазель де Блуа. Граф де Вермандуа рано умер; а мадемуазель де Блуа впоследствии вышла замуж за одного из сыновей принца де Конти, получив тем самым официальное право на принадлежность к королевской фамилии.
Между тем в 1665 году умер король испанский Филипп IV, тесть Людовика. В свое время, при составлении брачного контракта с Марией-Терезией, Людовик отказался от притязаний на испанскую корону или какую-либо часть испанских владений. Но смерть Филиппа IV была обстоятельством, облегчавшим возможность об этом отказе забыть. Юридические обоснования для этого, разумеется, тоже сыскались. Мария-Терезия была дочерью Филиппа от первого брака – с сестрой Людовика XIII (так что мужу своему она приходилась дважды кузиной). Во Фландрии – части Нидерландов, оставшейся под властью испанской короны и непосредственно граничившей с Францией действовало деволюционное наследственное право, согласно которому детям от первого брака отдавалось преимущество перед детьми от второго, независимо от пола. А поскольку Испания не выплатила оговоренного контрактом гигантского денежного приданого Марии-Терезии (что между королевскими семействами было вещью обычной: в свое время и Франция не выплатила приданого, обещанного за матерью Марии-Терезии), Людовик отправился во главе французских армий защищать права своей жены на Фландрию, как компенсацию за неполученное приданое.