Мнения французского духовенства разделились; после двухлетнего спора часть епископов решила воззвать к верховному авторитету Рима. Папа Иннокентий X, сменивший к тому времени Урбана VIII, назначил для разбирательства дела специальную комиссию из пяти кардиналов и тринадцати консультантов-теологов. У обеих сторон – и янсенистов, и иезуитов – имелись свои доверенные лица в Риме. В конце концов иезуиты одержали верх: в 1653 году появилась новая булла, прямо называвшая Пять Положений ересью. Конечно, в принципе папская булла должна приниматься всеми католиками немедленно и безоговорочно. Но во Франции ее, так сказать, ратификация местной Церковью и властями могла сопровождаться долгими проволочками, предложениями поправок и уточнений. Так случилось и на сей раз: кроме проянсенистски настроенных прелатов, членов парламента, вельмож, принятию буллы противились и те, кто просто стоял на страже галликанских свобод, независимо от догматической сути конфликта. Тем не менее булла не только провозглашалась королевским указом обязательной для страны, но и был составлен «Формуляр», подписать который предлагалось всем лицам духовного звания, даже простым священникам, даже монахиням: «…Душою и изустно осуждаю Пять Положений Корнелия Янсения, содержащихся в его книге «Августин», которые осуждены Папой и Епископами; каковое учение вовсе не есть учение святого Августина, дурно истолкованное Янсением вопреки истинной мысли сего святого Учителя».
До поры, однако, подписание формуляра духовенством откладывалось, а «дело» янсенистов ширилось, находя все новых сторонников и защитников. Среди них находился старый герцог де Лианкур, глубоко почитавший отшельников, построивший себе домик-убежище в долине Шеврёз и поместивший свою внучку в Пор-Рояль в качестве пансионерки, а в своем парижском особняке приютивший двух священников-янсенистов. Когда он в январе 1655 года отправился в очередной раз на исповедь к своему приходскому священнику (дело происходило в приходе Сен-Сюльпис, которым руководил глава ордена ораторианцев отец Олье), тот не дал ему отпущения грехов, заявив, что главное свое прегрешение – связь с янсенистами – герцог от него утаил. История эта наделала много шума. Разгневанный Арно взялся за перо и опубликовал «Письмо к одной знатной особе». Естественно, противная сторона не осталась в долгу: на это «Письмо» появилось девять ответов. Арно тогда выпустил целую книгу под названием: «Письмо к Герцогу и Пэру» – имелся в виду господин де Люинь, один из «сочувствовавших» вельмож, к владениям которого относилась долина Шеврёз и управителем у которого служил не кто иной, как Никола Витар, двоюродный дядя Расина.