— Со школы? Но я уже писал для Большого дома.
— Пока они пришлют справку из того дела, уйдет много времени, а информация нужна уже сегодня, для работы. Особое внимание обрати на его словесный портрет.
Когда через два часа генерал получил мою рукопись, то быстро пробежал ее и удовлетворенно кивнул, правда несколько раз поправил ошибки, сказав под конец:
— С грамотностью у тебя не все в порядке. Хуже, чем с работой. Советую тебе: учись писать правильно, чтобы не было стыдно перед теми, кто будет читать твои бумаги. Коли пришел в органы — будь образован до конца, — уже жестко закончил генерал.
Наставление генерала насчет грамотности я запомнил, и не только его. Пришлось поработать, и лет через пять мне уже не нужно было стыдиться своих рукописей.
В тбилисской истории с Борисом я свое дело сделал: сигнал подал. И до самого выпуска из школы меня никто не тревожил. На этом основании я сделал вывод, что Бориса не нашли.
* * *
Но вот последние экзамены позади. Последние встречи с коллегами и местными друзьями за столом. Двенадцать человек подали рапорта с просьбой направить на работу в Особый отдел Северного флота. Среди них был и я. Мое кредо было следующим: службу надо начинать с трудностей, а для меня Север еще и знакомое место, романтическую сторону которого я познал еще в Ухте.
Сотрудник из кадров разведки. За неделю до отъезда в школе появился человек в гражданском, что было нетипичным для этого учебного заведения, где мы, наши преподаватели и руководство ходили только в военной форме. По школе прошел слух: идет набор в какое-то специальное подразделение органов госбезопасности.
Попал на беседу с кадровиком в гражданском и я. Этот человек, которого я знал вплоть до середины семидесятых годов, резко отличался манерой общения, то есть сугубо неофициальной. В нем не было ничего от армейского служаки, обличенного властью над подчиненными. Вежливо, мягко и в совещательном тоне он расспросил меня об учебе в школе, поинтересовался моим прошлым: юношеской спортивной школой, аэроклубом, предметами изучения в военно-морском училище и профилем инженерных знаний.
Предложение последовало неожиданное:
— Что бы вы сказали, если бы мы предложили вам пойти на работу в Первое главное управление и заняться разведывательной работой?
Вопрос застал меня врасплох. Товарищи, которые побеседовали с кадровиком от разведки, о характере беседы помалкивали. Да и не всем он делал такое предложение. Смущало меня и то обстоятельство, что было как-то несолидно в третий поменять направление работы в столь короткий срок. Об этом я и сказал, добавив: