Мой собеседник ждал ответа.
— Он отзывается о наших разведчиках, как настроенных на командное руководство… Говорит, что они — догматики: «… они быстрее прекратят выполнение разведзадания, чем нарушат инструкцию Центра…»
— Верно, очень верно… Но Фараго заметил и еще одну существенную деталь во взаимоотношениях наших руководителей и исполнителей. К сожалению, после разгрома разведки в начале пятидесятых годов люди стали осторожничать. И если есть лазейка между делом и серьезным риском, предпочитают на риск не идти. Даже ради дела. Порой весьма серьезного и архиважного для страны. Это реалии сегодняшнего дня, и не учитывать их в настрое сотрудников нельзя.
— А как же работать?
— Вот поэтому мы и беседуем сегодня. Нужны неординарные исполнители. Самостоятельно мыслящие, способные синтезировать многие человеческие достоинства в единое целое. В «ядро» для пробивания стены эмбарго…
Влас задумчиво посмотрел на меня и улыбнулся той редчайшей улыбкой, которую я наблюдал только в этой беседе, на приватном уровне. Меня поразило то, что это была улыбка застенчивого человека, переживающего глубокое раздумье. Чувствовалось, что мой руководитель решал очень сложную задачу, видимо в которой отводилось место и мне.
— Давай так. Что бы ты делал, если бы был предоставлен сам себе при добыче образца, нужного нашим военным? Посоветоваться не с кем. Риск велик. Если дело сорвется, на карту поставлено пребывание в стране. Могут выдворить, а могут и посадить в тюрьму…
— Я пошел бы на риск. Конечно, взвесив все «за» и «против». Тщательно продумав узкие места.
— Рискнул бы?
— Конечно, если есть хотя бы несколько шансов — нужно действовать.
— А отъезд из страны? Провал? Личные планы? Угроза ареста? Наконец, суд…
— Ну, в нашей семье — это все на последнем месте. Это у нас от отца, у меня и брата. Для нас — и в первую, и во вторую, и в третью очередь — только дело, работа…
Влас взял в руки тонкую палочку и, чуть помедлив, передал ее мне.
— Это — к вопросу об оценке сотрудников для выполнения заданий особо значимого и острого характера. Для работы на перспективу, мне представляется, ты подходишь! — уже тверже добавил Влас.
Я хотел открыть папку, но Влас жестом остановил меня. Медленно, очень медленно, глядя в глаза, сказал:
— Есть одно главное стержневое качество в разведчике — это ответственность, переходящая в надежность. За годы работы с различными сотрудниками мне удалось «вывести формулу» — я ведь химик по профессии. Формулу четырех «О»…
Беседа принимала окраску высшей степени доверительности, на равных. Влас делился с молодым разведчиком сокровенным — «технологией» разведывательного успеха, обращаясь к моему личному «Я» как средству вовлечения в серьезную работу.