– Троебутов и подозревает Бадаева, как я понял, – подтвердил Кравцов. – Я спросил потом уж впрямую: подозреваешь, что Бадаев всех сдал? А он просто глаза отвел.
Понятно!
Последнее от Троебутова: Бадаева он видел недавно, в начале марта. Тот приезжал в город от ЦСКА, чтобы занять в Красноурицке – по его, Бадаева, словам – ту самую хлебную хозяйственную должность, что Голиков когда-то занимал; должность как раз освободилась. Кривлялся, что якобы жаль отказываться от столичной жизни, но служба не дружба. А что за столичная жизнь… Можно подумать, он каждый день ходит в Мавзолей или в Большой театр.
Больше Бадаев не появился, должность досталась одному хваткому красноурчанину.
– Пообещали Бадаеву, а потом накося выкуси, – сказал Покровский. – Еще повод озлобиться.
Выводы ясны. Бадаев – жук с большим стажем и по призванию. На девушку нападал он с Троебутовым – тут к гадалке не ходи. Потом жульничал с документами – тут, конечно, на старших товарищах вина, «втянули».
Жук он с суффиксом, жучок. Застрял на положении вечной мелкой сошки.
– Похоже, он и в ЦСКА при нужде в сауну начальству и комсомолок обеспечивает, – сказал Гога Пирамидин.
Настя Кох покраснела. Комсомолками девушек для особых услуг звали потому, что тех из них, что обслуживают начальство, часто по райкомам ВЛКСМ оформляли на зарплату инструкторами или секретаршами.
А смысл все тот же, да. Бадаев, человек на побегушках.
Обязан Голикову по самые уши: и что сто семнадцатая не прикорячилась (так хлестко Кравцов тоже еще недавно не формулировал), и армейской службой, и московской работой, и наверняка той же комнатой в коммуналке. Обязан ноги целовать. И должность, возможно, в Красноурицке не обещали, а Бадаеву просто примерещилось желаемое за действительное.
Соответствует ли статус мелкой сошки высокому званию псевдоманьяка, дерзнувшего спрятать убийство среди убийств? Бывает, бывает, что сошка вдруг выворачивается наизнанку, забывает, что она тварь дрожащая, прыгает выше головы – таких случаев известно много.
Психологически – нормально, подходит. Мотив в виде иконы, о которой вот-вот станет известно больше, имел. Возможность имел и тюкнуть в парке, и в комнату Кроевской за иконой спокойно пробраться.
Покровский прикинул, каким мог быть сценарий двадцать второго мая.
Около трех Елизавета Ивановна уводит Василия Ивановича гулять, примерно тогда же уходит гулять и Кроевская.
Бадаев приходит домой с работы – скорее, когда все уже ушли. Проникает в комнату Кроевской, забирает икону. Возможно, кладет ее в рюкзак и с ней идет на убийство, это было бы красиво.