– «Антисоветская агитация» была у нее статья… – задумчиво сказал профессор. – Как вы сказали, противоречивая ситуация? Дипломатично. Но Варя моя сестра. Что касается отсидки – ее оговорили люди, которые сами…
Не был уверен, что нужны подробности. Спросил только:
– У вас есть сестра?
– Да, – ответил Покровский.
Академик слегка развел руками: о чем тогда спич. То есть он не сказал слова «спич», это в голове у Покровского проскользнуло. Покровский и сам никогда не употреблял этой вульгарной современной фразы, а вот выскочила как знак его неуверенности, некоторой даже и робости перед сиятельным академиком.
– Так с чем же вы пожаловали все-таки, уважаемый товарищ Покровский? – на удостоверение, когда Покровский его показывал, академик, показалось, и глядеть не стал, отмахнулся. А запомнил фамилию.
– Скажите, вам приходилось слышать о Варваре Сергеевне Кроевской?
– Думаю, да, – сразу ответил академик. – То есть сестра никогда не говорила ее фамилии. Но, полагаю, речь идет о женщине откуда-то с севера, с «Сокола», кажется…
– С «Динамо».
– Или с «Динамо». С этой женщиной сестра познакомилась в лагерях, и они много лет дружили. Жива она? – Покровский не ответил, академик продолжил: – Как ее зовут, я хорошо помню, потому что моя сестра тоже Варвара, а моя покойная жена была Сергеевна. Варвара Сергеевна очень помогла моей сестре там, в заключении. Она блатных… гм… блатных женщин остановила, которые на Варвару с ножом пошли. Можно сказать, спасла сестре жизнь. И Варя с ней часто… думаю, не реже раза в месяц. Только странно, я четко помню, что она упоминала церковь на «Соколе»…
Такими несущественными, как бы логичными оговорками, нырками в сторону человек, которому есть что скрывать, часто пытается инсценировать естественность поведения. Довольно часто бывает также, что оперативному работнику это только мерещится.
– Церковь на «Соколе», а жила Кроевская на «Динамо», – пояснил Покровский.
– Ясно. Я спрашивал Варю, почему она не приведет Варвару Сергеевну к нам в гости, я хотел с ней познакомиться. Но Варя отвечала, что Варвара Сергеевна не любит знакомиться с людьми. В каком-то смысле я даже уважаю столь радикальную позицию.
– То есть вы ее никогда не видели?
Академик задумался на мгновение. Благородный профиль, высокий лоб, ясный глубокий взор.
– Думаю, что видел на похоронах. Пожилая незнакомая женщина в черном чуть в стороне. У меня мелькнуло, что это та самая женщина с севера. Не успел к ней подойти, она быстро исчезла. Вы не ответили, жива ли она?
Вежливый, но настойчивый.
– Ее убили, – сказал Покровский.