– Известный типаж, – кивнул Покровский.
– Одну сотрудницу выжил по личной линии. Хотел от нее… Она не соглашалась, он улучил момент, придрался к чему-то, пришлось ей уволиться.
– Умеет дело до конца довести, – сказал Покровский.
– Не нравится он тебе?
– Не нравится… Мутный.
– Мало ли мутных. Мутный, да мелкий.
– Бывает, сам знаешь, что мелкий хочет себя Наполеоном вообразить. Толчок нужен сильный.
– Мотив нужен, – сказал Жунев. «Столичная» сигарета из плотной свежераспакованной пачки вытаскиваться никак не хотела, Жунев поддел ее ногтем.
– Всплывет, – сказал Покровский. – Есть, например, идея, что жертва узнала какую-то тайну убийцы, помнишь?
– Ну, тайну… Эк ты забрал. Что вообще у нас на боксера? Ничего ведь нету.
– Ничего, – легко согласился Покровский.
Жунев такого ответа не ждал.
– Но что-то есть? Самое косвенное?
Покровский перечислил. Бадаев имел возможность: знал расписание Кроевской, легко мог знать, на каких скамейках сидит, а главное, «тайну» мог выведать случайно – где, как не в своей коммунальной квартире, выведывать смертоносные тайны.
Знает район, много передвигается, легко мог притащить-утащить асфальт.
Еще? Бадаев носит толстые носки (если надевать под галоши, как раз удобно с большим размером). Бадаев подстригся. У Бадаева нет четких алиби.
– Действительно, улик ноль, – резюмировал Жунев. – Да, имел возможность… Хочешь пуговицу добавить?
Жунев протянул Покровскому документ: список областей, которые Бадаев посетил с командировками в связи со сборами армейских команд в последние три года. Калужской области (где гиря) в списке нет. А вот Волгоградская (рубашка с пуговицей) есть.
Можно, конечно, пуговицу добавить…
С двумя реальными свидетельствами о личностях людей, которые могут быть замешаны, Бадаев не стыкуется. Не сутулится: даже, получается, смысла нет его свидетелю панасенковскому предъявлять. И на француза похож не больше, чем на кавказца или итальянца, не может претендовать на почетное имя Сокола-Чебурашки из троллейбуса.
– Не клеится, – сказал Жунев. – Понаблюдать за ним можно немножко. Если тип неприятный, почему его за жульничество не зажопить. Хотя там знаешь, кто у них комендант?
– В ЦСКА? Не знаю. Голиков заместитель коменданта? Комендант, наверное, какой-нибудь генерал.
– Не какой-нибудь. Иван Брат у них комендант.
– Ух ты! – действительно удивился Покровский.
– Уж не знаю, насколько Иван Брат может быть замешан в воровстве шайб, – сказал Жунев. – Он точно не бедствует. А если и замешан – нам же по рукам настучат.
Да, странно, если бы Иван Брат, олимпийский чемпион, многолетний капитан сборной СССР, человек с такой биографией и репутацией, был жуликом.