– Теперь все это в прошлом, Mutti, – произнес Петер. – Нам просто нужно усердно трудиться и попытаться забыть про тяготы последних лет.
– Легко сказать! Мы потеряли цвет нации – крепких, молодых мужчин. Разве с такими потерями наша страна сумеет снова достичь процветания? Столько людей погибло. И теперь наше положение еще хуже, чем прежде. Мы терпим невзгоды, лишения. Хорошо еще, что куры несут яйца, а вот корова молока не дает, и на сливочное масло нет денег. Люди в деревне пекут блины на касторовом масле, а кофе варят из желудей.
Мать Петера продолжала жаловаться своему терпеливому белокурому сыну, а тот неустанно ее заверял, что со временем все образуется. Ева чувствовала себя непринужденно в их скромном, но гостеприимном доме и все больше проникалась симпатией к рядовым немцам, которых силком заставили служить системе и втянули против воли в войну. Союзники между собой договорились не оказывать никакой помощи гражданскому населению Германии, но что плохого в том, чтобы пообщаться с ними, выслушать их и, может быть, попытаться понять, почему это все произошло?
Петер показал Еве их маленькое хозяйство. Он планировал отремонтировать ветхий сарай, заменить прогнившие заборы, вспахать поля.
– Нам придется работать еще упорнее, но главное, что наступил мир, потому что хуже войны быть ничего не может, – сказал Петер. Он стал засучивать рукава рубашки, обнажая мускулистые бронзовые руки. – Надеюсь, я не всегда буду фермером, но пока я должен помочь матери. Если нам удастся вырастить урожай – значит, мы выживем.
Ева несколько раз посещала ферму Петера, выслушивая его рассуждения о том, как он надеется однажды податься в город, и, когда зимой, второй ее зимой в Вильдфлеккене, он вызвался показать ей лучшие лыжные трассы в близлежащих горах, она без опаски приняла его приглашение, сочтя, что в этом нет ничего странного. Лыжницей она была не очень опытной и в одиночку не отваживалась далеко уходить от лагеря. Пока освоила лишь пологие склоны близ Вильдфлеккена, так сказать, для начинающих. Лыжи она взяла со склада лыжного инвентаря, что нацисты оставили в лагере. На прогулку обычно надевала несколько свитеров, темно-коричневую твидовую куртку и мужские вельветовые брюки – вполне практичные, даром что большого размера. Их она подпоясывала кожаным ремнем, в котором ей пришлось проделать несколько дополнительных отверстий.
С Питером она встретилась на некогда популярном, а теперь безлюдном лыжном курорте, куда доехала на одном из проходивших через деревню грузовиков, которые обычно доставляли продукты.